На боярском роду – тоже его проклятие. Через любимую старшую жену Бояра наслал.

После тяжелых родов Ясная так в силу и не пришла. Несколько дней пролежав в горячке, она встала, походила, слегла и больше не поднялась. Что-то внутри лопнуло, изошла кровью, и никакая трава, никакие знахарские заговоры не помогли.

Бояр, не выказывая боль по жене, сделал всё, как полагается по обычаю. Позвал двух старух и травницу, чтобы вымыли и снарядили в путь. Подруги откричали в скорбном хороводе и вознесли на костер. Пока огонь поглощал её останки, все родичи с трепетом смотрели на полыхающее пламя и ждали, что скажет знахарка, какой приговор роду вынесет.

Она же, как только костер отпылал, бросилась к тлеющим поленьям. Голой рукой схватила горсть огненных углей и стала мять в ладонях. Измельчив в пыль, дунула, и черный пепел закружился над головой. Она же, дико выпучив глаза, что-то закричала, упала на землю и на четвереньках поползла вокруг костра.

Кружа вокруг дымящей кучи в полный рост, на четвереньках, подскакивая на одной ноге, на другой, a потом и на обеих, она то выла, как волчица, то скулила, как собака, в перерывах что-то истошно кричала на непонятном для северян наречье.