– Я же сказал – не здесь! – окликнул меня Лиам.

– Я тоже тебя люблю, Лиам, – рассеянно отозвался я, доставая собственно посылку.

Голубая джинсовая куртка. Специально потрёпанная и потёртая, местами почти до белизны, тут и там торчали нитки – но торчали так, словно именно так всё и задумывалось с самого начала, выглядело это дело довольно гармонично. На спине красовалась здоровенная круглая нашивка. В окаймлении чёрного круга была нежно-розовая роза, унизанная шипами. На самой же окантовке по всей длине круга было вышито: «Last Young Renegade».

Вот так да.

Эмка. Я накинул её. Она пришлась точно в пору. Я приблизился к стеклу, глядя в своё полупрозрачное отражение.

– Какая прелесть и тебе так к лицу! Ты такой милаха в ней, Осси! – восхитился Лиам и предложил: – Знаешь, есть пара симпатичных мальчиков, я могу их тебе подогнать.

– Сам их пользуй, – откликнулся я мимоходом и принялся рыться в коробке в поисках чего-либо, что могло бы пролить свет на то, кто послал это мне. И ни черта не нашёл.

«Да ну. Как же», – отогнал я пришедшую вдруг мысль. Но она никак не отставала – была слишком заманчивой, хотя и не очень реалистичной. Но у меня сложилось стойкое впечатление, что…

– Это что? Откуда? – спросил Дэвид, выйдя с Джеффом из-за стекла к нам. – Куртка? – я не удостоил его вниманием, будучи в размышлениях, и он сам себе ответил. Верно, мистер Кин, вам бы в Беркли[110].

– Это у всех такие будут? – спросил Джефф у Лиама. – Типа униформы?

– Чего? Вот этот прикид для педиков? – расхохотался Лиам, прямо-таки согнувшись пополам. – Если ты так хочешь…

– Заткнись, – спокойно сказал я, не оборачиваясь. Лиам на удивление послушался, нацепил наушники и вернулся к записи. Скорее всего, счёл, что спорить с сопляком, которому и алкоголь легально не продадут – пустое.

– От фанатов? – спросил меня Дэвид.

– Скорее, от фанатки, – поправил я его.

– Просто фанатки? – Джефф как будто был разочарован. Дэвид его успокоил:

– Ну, не просто. Может, она, знаешь, из тех безумных фанаток, которые увешивают стены твоими фотками и выкалывают им глаза.

Шутку я оценил и вежливо посмеялся.

– А вообще не знаю, фанатка ли она, могу лишь предполагать.

– Кто – она? – не понял кузен.

– Аманда.

Парни переглянулись так, словно я был конченым психопатом.

– Дэйвис? – уточнил Джефф. Я кивнул.

– Да ладно, – протянул Дэвид. – С чёго ты взял?

– Тебе доказательства что ли нужны? – удивился я.

– Уж будь так добр, – осклабился Дэвид.

Я снова кивнул.

– ОК. Она занималась шитьём.

Парни вновь переглянулись. Посмотрели на меня. Ещё раз переглянулись.

– Да вашу мать, – мне надоели эти гляделки. – Видите?

Я скинул куртку и показал им спину.

– Чтобы вы не тупили и не гадали, скажу сам – это не принт. Нашивка. Видите, какая тонкая строчка?

– Ха, а я готов был поклясться, что это именно принт! Ну, или акварель, – восхитился Джефф.

– Спасибо, Джефф, – поблагодарил я за поддержку. – Как неожиданно и приятно.

– Можно подумать, она одна во всех Штатах владеет этим сакральным ремеслом, – заметил Дэвид. – Бесспорное доказательство.

– Ладно. Видите лого?

– Трудно не заметить, полспины занимает, – кивнул Дэвид.

– Наша роза, верно?

– Верно, – согласились парни.

– А вот хер там, – победоносно провозгласил я.

– В смысле? – нахмурился Дэвид. – Она розовая, не алая, но вся куртка потёртая, так что она не выделяется на фоне…

– Умница, тебе и впрямь нужно в Беркли, – похвалил я брата.

– А? – переспросил тот.

– Неважно. Только вот ведь какая штука – и наш британский ментор это подтвердит… Лиам! Лиам!

Никакого ответа. Я допускал, что он мог не слышать меня, потому как был в наушниках, но почти на все сто я был уверен, что вредный британец просто игнорит меня.