– Ну, голубушка, – обратился к миссис Сазерленд Вудсток, отставив нож на блюдце, – чего молчишь, как будто воды в рот набрала? Правильно ли мы понимаем: хочешь познакомить нас с этим юношей?

– Смотри, какой симпатичный, – шепнула сестре Сесили, толкнув её в бок локтем, – хотя бы и правда жил тут… С ума сойти можно среди всех этих стариков.

– Сесили! – густо зарумянилась Элис, но, заметив, как звучал её голос, сестра хихикнула в маленький кулачок.

– Ну что сразу Сесили?! У самой глаза загорелись! Смотри-смотри, скромница!

– Вы вдвоём, – шикнула на младших Маргарет, нахмурив лоб, – что себе позволяете?

 Сесили показала Маргарет язык, как делала всегда, когда та «читала мораль», и, ничуть не смутившись, откусила хлеба с ветчиной, пока Элис неотрывно смотрела на юношу. Как он расстроился после слов отца!

– Это правда, – зазвучал его голос прежде, чем миссис Сазерленд успела представить его, да и по акценту парня «все всё поняли», – мы оплошали. На нашей совести… Много крови. Но не думайте, что только вы страдали. Мой дядя до сих пор не может воссоединиться с семьёй, потому что хотел защитить их, а я ничего толком не знаю о своём отце и никогда его не видел.

– Михаэль Штерн, – эхом отозвалась Полина и немного осуждающе воззрилась на Вудстока, – наш новый постоялец.

Фредерико Россини издевательски присвистнул, приобняв жену, и шепнул ей что-то на ухо, Евгений Орлов расплылся в усмешке на все тридцать два зуба и продолжил, ухмыляясь, копаться в омлете вилкой, а мисс Стинг застегнула блузку на все пуговицы и запахнулась шалью по самое горло.

– Дожили, – процедила она сквозь зубы, пожав плечами, – будем делить одну крышу с фашистом.

– Мэри! Как ты можешь… – возмутилась миссис Вудсток и, обернувшись к мужу, шлёпнула его по рукам. – Джордж! Смотри, что ты наделал!

За столом зашумели, но, прежде чем миссис Сазерленд смогла бы вмешаться и остановить их, из кухни выбежала Эдна и окликнула хозяйку.

– Ma’ am! Бенджамин… Ваш сын…

Глаза Полины округлились от ужаса, когда Бен предстал перед ней с мокрыми волосами, пропитанной то ли потом, то ли водой штанишками, достал из кармана аквариумную рыбку, расплылся в улыбке, в которой не хватало двух передних зубов, и потряс животинкой в воздухе.

– Мама, смотри! – всё хвастался мальчонка, пока Полина лихорадочно вытирала полотенцем его белёсые волосы. – Я выловил её из аквариума на втором этаже! – Затем улыбка резко сошла с его лица. – Он задохнётся, если я не верну его в воду, да? Прости, рыбка!

– Извините! – прошептала Полина одними губами, смотря на Михаэля в упор, и вложила в этот взгляд столько сожаления и стыда, сколько только могла. Он ответил ей лёгким кивком головы, и Полина поняла, что на неё он не злился. Миссис Сазерленд немного успокоилась и, пока за столом обменивались враждебными ремарками, привлекла сына к себе:

– Что это такое, молодой человек? Почему рубашка мокрая и волосы липкие, словно их маслом намазали? И, да: рыбка умрёт, если не вернёшь её в аквариум.

– Это не масло, это арахис!

Так, споря и пререкаясь, они исчезли за поворотом. Михаэль проводил Полину и её сына долгим взглядом, после чего обернулся к столу.

– Приятного аппетита вам, – сказал он сдержанно и низко поклонился, – от фашиста.

С достоинством развернувшись, немец поднял чемодан за ручки и вышел из столовой с такой стремительностью, что пола его серого пальто сверкнули вдали. Сесили и Элис как одна вытянули шеи, чтобы увидеть ещё немного его силуэта, но именно в этот момент удостоились подзатыльника от Маргарет.

– Бесстыдницы! – фыркнула старшая сестра, задрав подбородок, пока младшие потирали ушибленные места на затылках, – на что только смотрите?! Приличные девушки себя так не ведут.