– Я думал, что вы не приедете. Куда пропали? Никто не знает. Оказывается, вас перевели на новый объект, о котором ты попросил никому не рассказывать при встрече, а мы все о тебе скучаем, говорят разное, кому что взбредёт в голову, особенно бабы Аннушку донимают, говорят:

– И как ты умудрилась упустить такого жениха?

– Аннушка хорошая девушка, но я женат, – напомнил я дяде Фёдору.

Потом мы прогулялись по саду. Дядя Фёдор рассказал:

– Куйбышевская область относится к зоне рискованного земледелия. Он это знает, так как его жена до болезни преподавала в сельхозинституте, а во время болезни сидела дома, увлекалась садоводством. Ухаживала за садом, сама посадила несколько деревьев. Выжила пока только эта вишня. Получается, моя жена оставила на память о себе сына, да эту молоденькую вишню. Светлая ей память. А отцу до войны привозили сорта районированные, с Сибири. За время войны, да и первые годы после войны садом никто не занимался, но некоторые деревья смогли выжить и чувствуют себя прекрасно в нашем климате, дают хорошие урожаи. Вот что значит селекция.

Потом мы зашли в большой сарай, пристроенный к срубовому дому из досок. Здесь у дяди Фёдора стоял мотоцикл, была маленькая мастерская с верстаком. На стене висела надувная резиновая лодка и мотор к ней.

– Когда был моложе, ездил на Волгу, Кинель. Сейчас удовлетворяет Самара. Сын приедет, съездим, куда захочет, – поведал дядя Фёдор

Потом посмотрели небольшую коптильню и вернулись за стол. Выпили, закусили. Дядя Фёдор рассказал о своей службе в армии. Окончил служить он майором на Дамаском, где служил в пограничных войсках, и был ране во время известных событий на границе с Китаем. Ранен он осколком от гранаты в живот. Чудом остался жив. Ушёл в отставку. Имел правительственные награды. Жена с сыном в это время жили у матери. Выпили на подожок, я пошел, попрощался с Марьей Ивановной. В это время она кормила кур оставшейся от рыбалки кашей. Когда я вернулся около моего рюкзака лежал большой свёрток, завёрнутый в газету, это тебе от нас в подарок. От него исходил запах копчёной рыбы. Я развязал рюкзак и вместе с термосом положил в него свёрток и поблагодарил хозяина за рыбалку, гостеприимство и гостинец. Тут дядя Фёдор спросил:

– Где ты живёшь?

– Толевая, улица Промышленности 11.

Я знаю короткую дорогу и быстро тебя провожу через железку до Реактивной улицы, чтобы ты не мотался на электричке. Здесь напрямую меньше километра до твоего дома. Мы вышли за калитку и пошли средь зеленого ковра с цветущими одуванчиками по тропинке к железной дороге к тому месту, где она ближе всего подходит к реке. Подождав пока пройдут электрички, мы перешли двух путный участок и пошли дальше по тропинке. Пройдя метров триста, мы вышли на угол квартала мало этажной застройки, улицу Ракитную. До моего дома семь минут ходьбы. Подумал я. Здесь дядя Фёдор распрощался со мной и пошёл обратно к себе. На прощание сказал:

– В любое время заходи, теперь ты знаешь, где мы с мамой обитаем, мы будем тебе рады.

Вот я и дома. На скамеечке сидели Юра и тётя Женя. Джек бегал во дворе, время от времени поднимал стайки птиц. Маши с ними не было, она грызла гранит науки. Джек первый увидел меня и бросился со звонким лаем, мне навстречу. Когда мы подошли к подъезду, тётя Женя уже задремала на солнышке. Юра поднялся со скамейки, увидел мою сломанную удочку, расстроившись, спросил:

– Как же вы умудрились её сломать? Чем вы будете со мной

рыбачить, когда следующий раз бабушка меня отпустит, и мы пойдём с вами на рыбалку?

– Просто такая большая рыба клюнула, что сломала мне удочку. А к тому времени, как идти на рыбалку мы её с тобой отремонтируем или сделаем донную удочку в зависимости от того, на каком водоёме будем рыбачить. Рыбачить с лодки тебе рано, потому что ты маленький и не умеешь плавать. Подрастёшь, научишься плавать, тогда и я буду брать тебя в лодку. Сейчас, извини, я устал и хочу немного отдохнуть, – ответил я Юре и ушел домой.