Глаза Кирилла закрылись от усталости. Сон заволакивал его мысли туманом… Он не сопротивлялся, наоборот, хотел скорее заснуть и забыть. Разговор со Стеллой оставил в душе ощущение глубокой пустоты. Уже засыпая, парень ощутил легкую вибрацию мобильника. Сонными глазами он увидел на экране сообщение с незнакомого номера: «Как нога?». Уголки его губ чуть приподнялись, и он уснул крепким сном.

Глава 17.

После завтрака, окутанные теплыми лучами утреннего солнца, девочки направились к огороду. Вокруг стоял аромат цветущих растений и пробуждающейся земли.

Вика глубоко вздохнула и с чувством произнесла:

– После таких запахов я уже не смогу дышать городским воздухом.

Сонька подняла крючок на резной дверце, и девочки вступили на территорию сада.

– Вау! – воскликнула Вика, впервые узрев бабушкин сад. – Какой он красивый и большой, да еще и цветастый! Это что, малина? – удивилась она, трогая пурпурные ягоды.

Девушка перешла к следующему кусту.

– И смородина тут есть!

Черные бусы ягод смородины маняще блестели на солнце.

– Вкусненько, – улыбнулась Вика, попробовав одну. – Теперь понятно, почему ты тут целыми днями околачиваешься, пока мы чиним и красим. Это же огородный рай для сладкоежек!

– Ага, – засмеялась Сонька, – сейчас и ты пооколачиваешься. У нас сегодня по плану полотье, окучивание, поливка и сборка жуков.

– Таких слов не знаю, но я готова.

Однако, увидев деревья тутовника, Вика ринулась к ним.

– Обожаю тутовник! – она принялась срывать спелые ягоды и горстями запихивая их в рот.

– Ты поаккуратнее, сейчас лицо вымажешь, потом долго не отмоется, – предупредила Соня, глядя на чернильные руки подруги.

– Эй, Суворин! – услышали они зычный голос Сониной матери. – Чего отстал? Догоняй!

Катерина, туго обвязав платком голову, ходила между грядок и что-то высматривала. Николай стоял рядом, опершись на лопату, и задумавшись о чем-то, рассеянно курил сигарету,

– Копай здесь и здесь, – с важным видом распорядилась Катерина, – а я пока схожу к матери, узнаю, где надо.

– Угу, – соглашаясь, кивнул ей супруг, но не сдвинулся с места.

– Ах ты, черт бы тебя побрал! – откуда-то раздался крик Серафимы Пантелеймоновны. – С утра курить вздумал, ирод ты окаянный! Язву заработать хочешь? Или ты прекратишь курить, или одно из двух!

Николай равнодушно затушил бычок, так и не поняв, что именно «из двух» предлагала мать. Но не желая начинать свой день с препирательств, примирительно спросил:

– Что копаем?

– Траншею, – быстро скомандовала бабка. – От забора до… – Она посмотрела на бесконечный огород и добавила: – до обеда.

– Приказ понял, приступаю к выполнению! – Николай подмигнул девочкам и, мастерски воткнув в землю лопату, начал копать с поразительной легкостью.

– Сонька, дуй сюда! – кричала Вика. – Я сливы нашла. Сладкие как мед!

Она откусывала от сочного плода и жмурилась от наслаждения.

– Зачем мы вообще завтракать садимся, тут вон все есть. Прям сокровищница какая-то. У меня глаза разбегаются, – искренне восхищалась Вика.

Она металась между деревьями, кустами и грядками и ела все, что попалось под руку – и щавель, и огурчик, и крыжовник – причмокивая от удовольствия.

– Ишь, работничка привезли, – одобряющее улыбалась бабка. – Эта быстро огород в порядок приведет.

– Эх, вот оно счастье-то, – с чувством сказал Николай. – Пашешь тут, пашешь, хоть не зазря, хоть на радость детям.

– Пашешь это что, главное ведь с кем пашешь, – вставила бабка. – Где еще ты вот так семьей будешь окружен? Все одно дело делаем, весело и масштабно, настоящий клан, друг за друга горой. В городе вы сидите единолично, словно кроты, каждый в своей норе, а здесь общак – семья.