Шевелитесь, а то кормить не будем. Рядом с Натой и Риммой оказываются Соня Мальцева, а чуть поодал все та же казашка

с двумя детьми. На груди у каждой синеет доказательство будущей прекрасной жизни, как бравурно по радио сообщает вкрадчивый женский голос. Радио транслирует бравурные немецкие марши, в которых Ната, обладающая тонким музыкальным слухом, слышит знакомое с детства «Взвейтесь кострами, синие ночи»: гимн советской пионерии. Только слова немецкие, незнакомые. Неужели и песни уже переделали? Ната невольно ежится, просто какой-то театр абсурда. Откуда могла знать бывшая пионерка, что песню переделали как раз в СССР. Имена советских песенников казались ей священными. Прозрение было неприятным сюрпризом. Однако бравурная музыка сменилась бодрым призывом: РАДИО РЕЙХА Вы приехали в Германию. Мы рады привествовать Вас на наших фабриках и заводах! Мы ждем Вас

в наших семьях и на наших полях. Русские люди, Вы теперь свободны! Однако новая свобода многим казалась новой тюрьмой. Фашистское устройство Третьего Рейха, основанное на разделение по кастам и национальностям, было унизительным. Девушек, как скот осматривали, ощупывали, смотрели на зубы. В сортировочный лагерь приходили и холенные немки за прислугой, и местные помещики: бауэеры за помощниками по хозяйству. В тот хмурый зимний день пришла разнарядка с химического завода. По слухам работа там была вредная и каторжная. Условий труда и безопасного производства не было вовсе. Многие не выдерживали там более двух месяцев, уж лучше в прислуги в теплый дом. Однако, комендант лагеря, высокий немецкий офицер с тонким и выразительным лицом, уже смотрел в список остовок, отмечая тех, кто по его мнению, подходил для работы. Женщины, которых по списку, выводили из строя, заметно роптали.

ОСТОВКА1 На химзавод, господи…

ОСТОВКА 2 Господи, только не туда. ОСТОВКА 3 Говорят, мрут как мухи. Когда комендант лагеря дошел до Риммы и Наташи, он как раз дошел до их анкет. Внимательно глянув на ту и на другую, он попросил вывести Наташу из строя. ПЕРЕВОДЧИК Ее выведите

Ната сделала шаг вперед, комендант тут же, грубо взяв ее с подбородок, залез ей перчаткой

в рот. Ната закашлялась. ПЕРЕВОДЧИК Рот шире. Увидев, что зубы у Наты белые и ровные, комендант что-то пометил в анкете. Ната шагнула обратно в строй, в горле свербило. Римма жарко зашептала на ухо. РИММА Ой, на химзавод лучше не попадать… НАТА Почему? РИММА Говорят, попадешь туда, уже не выйдешь…

В этот самый момент комендант попросил казашку выйти из строя. Казашка, рядом с которой толклись ее дети, заметно занервничала. Неужели на химзавод? Комендант посмотрел в анкету, что-то отметил и привычно попросил открыть рот.

ПЕРЕВОДЧИК Рот и зубы покажи. Девочки, дети казашки, дружно заплакали. Переводчик больно схватил одну из них за щеку. ДЕВОЧКА Мама, он меня ущипнул…

Комендант ухмыляется, отмечает что-то в анкете, говорит переводчику несколько слов на ухо. ПЕРЕВОДЧИК Иди туда… (машет рукой) На химзавод… А дети-отдельно, в детский лагерь. Поняв внезапно, что ее разлучают с двумя ее девочками, казашка просто взорвалась от гнева. Спасаться нужно было немедленно. КАЗАШКА Нет, нет. Господин офицер, бите, бите, у меня просто ценная информация для Вас. Вот она сказала, что она грузинка (кивает на Римму) а она-еврейка, она настоящая еврейка. Римма испуганно смотрит на коменданта, зло на казашку. Однако поздно. Комендант подходит поближе к Римме, берет ее за подбородок, смотрит в глаза.

РИММА (лепечет от страха) Господин офицер, я люблю Германию.

И я готова ехать на завод. Переводчик быстро переводит на немецкий. Комендант смотрит в анкету Риммы. Разглядывает и анкету Натали фон Рудин. Эта-красивая русская девушка с холенным лицом. Комендант что-то шепчет переводчику, тот командует двумя охранникам в черных полушубках, с красными повязками и со свастикой. Они выволакивают упирающуюся Римму к столбу, ставят на колени. Позже выволакивают и Нату. РИММА Нет, я на завод хочу, я вас прошу…