– Все равно! Нельзя мириться с этим. Что значит ты никому не нужна? В первую очередь ты нужна себе. Если ты не нужна себе, то не будешь нужна никому.

Агнетта во все глаза уставилась на разошедшуюся Крис.

– Я остался один, на улице, без никого, и что? Мне теперь лечь и лежать, жалуясь на судьбу? А потом и вовсе умереть от тоски и голода? Ну уж нет. Я сам выбираю судьбу, и ты тоже в силах это сделать.

– Но как? Что я могу? Я ж совсем одна.

– Для начала ты можешь сбежать, – жестко ответила Крис, – я обязательно убегу. Вот увидишь.

– Убежишь… Как же. – Агнетта протяжно вздохнула.

– Убегу, – зло ответила Крис. – Отсюда не получится, значит, по дороге на каменоломни или в приют, куда там меня отправят? Не выйдет там, значит, убегу позже. Никто не смеет держать меня.

– Мне б твою уверенность. – Агнетта вытерла слезы и, встряхнув головой, неожиданно спросила: – А почему ты стал беспризорником? Где твои родители?

Крис смутилась. Чувствуя искреннюю симпатию, она поняла, что врать Агнетте так же тяжело, как и Стэйну. Одно дело обманывать злого полицейского или вредную торговку, но тех, кто ей так помогает, – стыдно.

Тяжело вздохнув, она выпалила скороговоркой:

– Да как у всех. Родители в долговой тюрьме, а я выживаю как могу. А тебе не попадет, что ты так долго?

– Ой! – Агнетта всплеснула руками. – Конечно, попадет! Заболталась я с тобой. Пошли скорей, только ногу береги, – тут же заботливо добавила она.

Держась одной рукой за стену, другой за руку Агнетты, Крис поковыляла по коридору, выложенному серым камнем. Через пару минут она заметила, что окна исчезли, сменившись на глухие стены, а дорога неуклонно вела вниз.

– Мы спускаемся?

– Ну да, – с сожалением промолвила Агнетта, – наверху палаты для богачей из верхнего города, а вот подземелье для нижнего. «Выходцам снизу не место наверху», – кривляясь, процитировала она госпожу-настоятельницу.

Крис зябко поежилась. Она и не знала, что внутри утеса располагается еще несколько этажей монастыря.

– Король Альвисс выстроил нижние этажи для лабораторий и хранения продуктов, а вот Хэйвард распорядился превратить часть помещений в подземный лазарет для бедных. Ты там, кстати, будь настороже. Ни с кем не ругайся и никому не смотри в глаза.

– Это еще почему?

– Сам все поймешь, и пусть тебе поможет бог. И помни, как бы тебе тяжело там ни было, все лучше, чем на каменоломнях.

Распахнув массивные двери, Агнетта застыла перед крепкой решеткой, запертой на замок. Он висел на кольцах громоздкой цепи, несколько раз продетой сквозь специальные скобы.

Приподняв замок, она с силой опустила его.

Бам-м-м-м!

Крис от испуга дернулась.

– Да не дрожи ты. По-другому часовых не дозовешься. Как пить дать сидят там в комнате, в карты режутся или пьют. Что им тут еще делать? Тем более Усач с сегодняшнего дня в отпуске.

Агнетта прислушалась и еще раз ударила замком по цепи.

Бам-м-м-м!

– Уснули они там, что ли? – озабоченно пробормотала она. – Совсем без Усача расслабились. Правду говорят, как кот из дома, так мышки сразу в пляс. И пожалуйста, уже никакой дисциплины.

Вдалеке послышался хлопок двери. Тяжелое шарканье металлических подметок на сапогах подсказали о приближении кого‑то. Крис вжала голову в плечи.

– Кланяйся. – Агнетта резко дернула ее за руку и поспешила склониться, молитвенно сложив руки перед грудью.

Крис быстро повторила за ней. Из-под полуопущенных ресниц посмотрела на седого начальника караула, выросшего перед ними. Высокий, толстый, с объемистым животом, на который кое‑как налез форменный камзол, он напоминал медведя, вставшего на задние лапы.