Не просто от презрения к себе, а от всего сразу. От страха, от нервов, от усталости за день: они ведь уже легли спать, когда чудище появилось посреди ночи. Сейчас эмоции били через край. Казалось, подойди кто утешить, так она точно не выдержит и расплачется. Но никто не подходил, словно до девушки никому не было дела. Все были заняты чем-то своим. И от этого на душе у неё почему-то становилось лишь хуже. Так она уж точно не ощущала себя частью команды. Хотелось увидеться с братом, поскорее попасть в столицу, а оттуда ринуться спасать отца и зажить прежней жизнью, будто всего приключения и не было вовсе.

– Ткань как ткань, – взяв у гнома кусок содранного с чудища лоскута, проговорила Шанти. – Но лучше в городе дадим местным алхимикам. Может, чего обнаружат интересного.

– Сам в лохмотьях, а под ними-то прочный доспех, – напоминал с досадой в голосе Бернхард. – Все целы? – оглядел он своих приятелей.

– Худо-бедно… – ответил устало Вильгельм. – Выследил нас, это ж надо! Словно гончая на охоте…

– Ничего себе бедно! Обобрал меня в карты, почти все деньги мои себе забрал! – возмутился Аргон.

– Меньше будешь паясничать, – усмехнулась Шанти, а анимаг обратился в тигра.

– Хорошо вот завтра до города уже доберёмся, а то как вот так ночевать? – хмыкнул Бернхард.

– Часовых ставить. Двое спят, двое караулят, – ответил Вильгельм, усевшись и поглядывая в сторону леса, нет ли там кого, наблюдающего за ними.

– Нас же пятеро… – подала голос девушка.

– А ты спишь при любом раскладе, – повернулся к ней анимаг.

– Но не с гномом, – прогоготал Аргон. – Потому что у тебя цверга нормального не было!

– Ой, уймись ты, – натянула его остроконечную охотничью шапку ему на глаза Шанти, хихикая и отбегая подальше.

– Чего это я сплю-то всегда? – негодовала Ассоль. – Я тоже могу подежурить.

– А толку? Что ты сможешь, если эта зараза вернётся? Бабочками его удивить среди ночи?! Я и гном, анимаг и цыганка – нормальные смены по парам. А ты отдыхай, ложись давай где-нибудь. Да и не думаю я, что этот гад сегодня решит сюда сунуться ещё раз, – произнёс Бернхард, добредя до отрубленной кисти незнакомца и нагибаясь, чтобы её поднять.

– Надо было голову отсекать! – гордо заявил гном, подбегая поближе. – Не успел я головоломку свою достать… – зашарил он по карманам.

– Почему за меня вечно всё решают другие?! Что дома, что здесь, – фыркнула девчонка, насупившись. – А-а! Это ещё что за ужас! – заметила она, как по траве ползёт крупное насекомое.

– Да не верещи ты по каждому поводу. Цикада-падальщица, – глянул вниз Берн и аккуратно носком сапога подтолкнул существо ближе к лесу. – Ищет себе пропитание, а ты орёшь.

– Путь в другом месте ищет! Как я спать-то смогу, зная, что здесь может такое ползать! Ещё на меня заберётся… – вздрогнула Ассоль.

– Устанешь, как гном-шахтёр, где угодно завалишься спать, – фыркнул цверг.

– Ты ж смотри, диковинка… – изучал пятипалую когтистую кисть экс-капитан, показывая остальным, подошедшим на неё поглядеть.

Изделие было выполнено из металла. Напоминало больше доспешную перчатку, однако под «крышкой» ладони обнаружились многочисленные шестерёнки сложной организации с грузиками, смазанными цепями, валиками… Кисть была механической. Словно заводные игрушки, в которых вертишь ключ, а они потом прыгают или шевелятся.

– Изделие гномьих рук, что ли… – опешил Аргон. – Эта тварь… механическая кукла?

– Потому и боли не чувствует? Посмотрим, что кузнец в Аргусе скажет. Чей металл, какой закалки, на что похоже изделие, – завернул Берн кисть монстра в платок. – В данном случае, мне кажется, вообще не важно, что внутри у многорукого таракана. Если он весь механизм, значит, у куклы есть свой кукловод. Если же это протез, как у пиратов или учёных бывает, которые неудачно проводят свои эксперименты, лишившись конечности, иногда у военных… В общем, если безликий не весь – механизм, значит у него всё равно есть наниматель. О них и говорят только как о наёмниках…