"Забавно, – думала она, – мы не можем изменить друг другу. Если мне или ему кто-то приглянется, мы просто приведем его домой".

Под конец отдыха Настя так осмелела, что сама выбрала и показала пальцем на мужчину, с которым хотела бы попробовать. Чем больше было секса, тем больше хотелось.

Когда они вернулись в Москву, распутство резко закончилось. И потом, во время поездки в ОАЭ с близнецами, тоже ничего такого не было. У них была общая тайна, воспоминания о чем-то непотребном, но безумно приятном. Они были той парой, которая походила на верхушку айсберга, о подводной части которого знали только они, и это связывало их еще крепче.

Когда в Настином безраздельном распоряжении оказалась няня с автомобилем и помощница по дому, в жизни освободилось место для давней мечты. Она стала заниматься вокалом. На одном из отчетных концертов вокальной студии ее отобрали на всероссийский конкурс. Так она оказалась на трехдневном выезде в подмосковном спа-отеле.

Там много репетировали, слушали наставления опытных педагогов, общались с другими участниками. Среди наставников была парочка звезд эстрады и знаменитый музыкальный продюсер. Такая фабрика звезд на минималках. То, что Евгений Стогов, продюсер самых известных современных звезд, был в досягаемости вытянутой руки, было каким-то невероятным чудом для всех участников.

Он выглядел неприступным, но в то же время был всегда рядом: на репетициях, в ресторане, вечерами в холле гостиницы, приковывая к себе внимание каждого, кто мечтал о музыкальной карьере и не только. Но при этом маэстро держался особняком.

И только в последний вечер перед отъездом, когда конкурс был позади и все награды вручены, он, как будто выдохнув, ослабил галстук и присоединился к компании конкурсантов. Девушки помоложе млели от него, кто поскромнее – робел, кто поразвязнее – был готов на все. У Насти не было цели выбиться в звезды, она хорошо себя чувствовала на своей работе, и все, связанное с вокалом, было приятным хобби, а выступления – хорошей разрядкой. Но, оказавшись в такой близости от вершителя судеб, она почувствовала соблазн выделиться. Тем не менее, она никак не выпячивала себя. Слишком недосягаемым выглядел Евгений, чтобы даже пытаться обратить на себя его внимание.

Он сидел с ними весь вечер, играли в настольные игры, общались, заказывали напитки в баре. К своему удивлению, Настя несколько раз ловила на себе его взгляд. Когда народ начал разбредаться по номерам и рядом с ней на диванчике освободилось место, он, после очередного подхода к бару, вернулся и сел рядом, прихватив для нее бокал Просекко. От его близости Насте стало приятно, и по телу разлилось покалывающее тепло. А через какое-то время он невзначай накрыл ее руку своей и продолжил общение, как ни в чем не бывало. Никого из присутствующих факт их внезапного сближения, как будто, не покоробил. У Насти же все это время внутри все крутилось и переворачивалось. Она физически ощущала волны предвкушения, желания и страха.

Когда он безапелляционно приобнял ее и прижал к себе так, будто она была его девушкой, Настя начала думать о том, будет ли следующий шаг изменой и стоит ли ей предупредить Эдгара о своих планах.

Она понимала, что скоро останется наедине с Евгением, и не хотела выглядеть нелепо в этот момент. Ей нужно было определиться, как вести себя дальше, чтобы избежать жалких ломаний перед ним. Она сказала, что отойдет на минуту, завернула за угол лобби, достала из кармана телефон и нашла номер Эдгара. Набирать так и не стала, вслух сказала: “Ну какая же ты дура, Настя! Тормози!”