Миша лениво переворачивается на другой бок, но успевает приоткрыть один глаз и оценить ее разъяренный, но нелепый вид: высоко натянутые колготки и леопардовый лифчик. Остальное она найти не может. Хватает серое платье-карандаш, которое висит на виду, но его еще нужно отпарить.

– Если ты сейчас же не оторвешь свою голову от подушки и не займешься детьми, я не знаю, что я с вами со всеми сделаю, – процедила Настя сквозь зубы.

– Пусть учатся собираться сами, – был ей ответ из-под одеяла.

Градус в ней закипал. С зажатым в руке платьем она на прямых ногах отправилась на кухню, проверить, не убежала ли каша.

Раскладывает чуть подгоревшую массу по тарелкам, словно цемент, и слышит из коридора разочарованные вздохи: папа наконец встал, но занял туалет. Это надолго.

Идите поешьте сначала, а зубы почистите потом! – Настя попыталась оптимизировать сроки сборов, исходя из ситуации. Да, это минус совместных ванн и туалетов, но эстетика превыше всего. Она все еще продолжает так думать, несмотря ни на что. Хотя эстетика и двое мальчишек в доме – вещи несовместимые.

– Ну мама, это фу, – говорит Артем.

– Ничего-ничего. После первой ложки будет незаметно, – господи, чему она учит детей!

Наконец все поели, оделись, началась толкотня в маленькой прихожей. Поиск ускользающих шапок, бесследно исчезнувших варежек, забытые в дальней комнате портфели.

Садясь в машину, Настя уже не помнила себя, но радовалась, что Миша сподобился отвезти детей в школу, чтобы ее опоздание на работу было не таким уж безнадежным.

К обеду отчет был готов, Настя отправила его генеральному и собралась наконец перекусить. Но шеф попросил ее присутствовать на собрании акционеров. Вот это да! Она допускала такой вариант, но всерьез не надеялась, что ее позовут. Разумеется, сегодня она была не в форме для встреч высокого уровня, но, вероятно, внешне не выглядела такой измученной, какой ощущала себя. Хотя пара коллег утром и спросили: что с тобой?

Зайдя в кабинет главного акционера, Настя обрадовалась: народу еще мало. Но внимание присутствующих полностью переключилось на нее.

– Только вас, ждем, Анастасия, – сказал генеральный с нотками укора.

Остальные шесть человек смотрели на нее добродушно. Три акционера. Коммерческий. Финансовый. И молодой человек, которого Настя видела впервые.

– Это Эдгар Азарович, брат Марата Азаровича, – пояснил генеральный.

Марат Азарович был главным акционером и, видимо, просто пригласил младшего брата поглазеть, как проходит собрание акционеров и подводятся итоги прошлого года.

Но Эдгар глазел только на Настю. Причем с таким восхищением, что ей невольно хотелось обернуться и проверить, не стоит ли у нее за плечом Анджелина Джоли в свои лучшие годы.

Копна темных волос. Лицо, слегка тронутое краснотой, словно после пилинга. Что-то отталкивающее и притягательное одновременно таилось в его облике. Некая опасность. Но, казалось, она была лишь маской, ведь о семье акционера Настя слышала исключительно положительные отзывы – интеллигентные, благородные люди. Встретив его на улице, она, возможно, отнеслась бы к нему с опаской, но безупречная репутация его семьи служила гарантией надежности.

Эдгар относился к своей внешности с ответственной сдержанностью. Чувствовалось, что он придерживается единого стиля, строгих силуэтов, предпочитая естественные, однотонные цвета.

Обсуждение отчета прошло на удивление быстро, Насте даже удалось вставить пару ценных комментариев. Вскоре разговор свернул в праздное русло, словно ни у кого не было рабочего настроя. Обстановка царила почти домашняя. Вдруг кто-то предложил перекусить, и единогласно было решено продолжить совещание в ресторане. Эдгар вызвался предложить место – с видовой площадкой и теплой верандой.