». Оставлю здесь прекрасную цитату: «Всё что до слова но – лошадиное де****» © Нед Старк7.

Когда подобная система накладывается на человека, у которого итак есть проблемы с синдромом отличника и перфекционизмом, то разговор на английском для него превращается в непрерывную паническую атаку. Слова вылетают, человек всячески избегает коммуникации на английском, отмалчивается в группах и так далее.

Отношение людей к международному языку не такое как к своему родному. Я понял удивительную вещь, переехав в Кыргызстан. Вокруг меня тоже был русский язык, но он был совершенно другим. Если собеседник не расслышал фразу звучало не: «Что?», а: «Как?»

И много других интересных штук. Я стал много общаться с людьми из Казахстана и Кыргызстана чей родной язык был русским. Но к русскому они относились в разы проще. Они где-то допускали ошибки, не особо парились по этому поводу и я прекрасно понимал их речь.

Я покупал у них услуги и вещи, выпивал с ними в барах, танцевал на танцевальных мероприятиях. Их русский остался мне понятным. И я вдруг понял, что есть основная задача языка, понимать другого человека.

К сожалению, в России у языка есть другие функции. Язык – это некое мерило человека. Если человек как-то недостаточно хорошо знает язык, то он награждается рядом нелицеприятных титулов и оскорблений. Я вижу в этом какой-то страшный культ вокруг инструмента. Язык, в чистом виде, инструмент коммуникации, слава Богу, что мы не построили культ вокруг двери или молотка и на том спасибо.

В России нормально отказать сильному кандидату на редкую вакансию за акцент, не за плохое знание языка.. За акцент. Вы можете себе представить, чтобы глава какого-нибудь банка в РФ вышел и стал говорить на неидеальном русском? Его бы сожрали.

Одновременно с этим я смотрю на СЕО Google, у которого акцент, пропускаются артикли в речи, который ставит ударение в слов environmEntas. Или на СЕО Nvidia, у которого большие паузы в речи, забываются слова, он повторяет их по 2—3 раза на английском. И эти люди строят самые успешные компании в мире. Тем временем, мы десятилетиями пытаемся заговорить не на каком-то английском, а желательно сразу же идеальном.