Вообще-то, Иван не любил выходные. Он просто не знал, что ему делать в эти дни. А сегодня был выходной. Будучи по натуре «жаворонком», он просыпался очень рано и, бывало, часами лежал на кровати просто так, глядя в потолок, тянул время.

Сегодня было так же, но хуже, потому что время тянулось медленно и, кое-как дотянув до девяти, он встал. Пока мылся да брился, вспомнил, что хлеба-то он вчера не купил, да чая тоже вроде нету. Поэтому, выйдя из ванны и даже не заходя в кухню, он поспешно оделся и вышел на улицу. Конечно, это был повод, ему просто не хотелось сидеть с утра дома, тем более одному.

Начало сентября выдалось теплым, потому, быстро сходив в магазин, он не пошел сразу домой, решив еще погулять, хотя бы во дворе.

А двор был красивым. В нем много сделали для детей: качели, карусели и так далее – ну и лавочек для бабушек понаставили. Иван подошел и сел на самой дальней лавочке, подальше от старушек, которых, несмотря на ранний час, уже сидело много на скамейке. Они оживленно обсуждали что-то. Он не хотел их слушать, но обрывки фраз из разговора все равно долетали до него.

– А он что ей сказал?.. Да…

– А она ему?..

Усмехнувшись, Иван решил не обращать на них внимания и вынул из пакета с продуктами газету, но не успел он прочитать даже заголовок статьи, как одна из фраз, сказанная кем-то из бабушек, насторожила его.

– А Макаровну-то вчера в больницу увезли.

Он невольно прислушался, так как кто-то еще спросил:

– Это Сосенкову, что ли, из 3-й квартиры?

– Ее самую!

– А что с ней?

– Сердце вроде прихватило.

– И куда ее увезли?

– В нашу, в первую! В кардиологическое отделение положили.

– А ты-то откуда знаешь? – спросил еще кто-то.

– От Нинки, соседки ее, это же она ей вчера вечером скорую вызывала.

– Это Ярцева, что ли?

– Ну да!

– Так я ее тоже знаю. У нее мальчишка маленький еще есть.

Здесь бабульки переключились на Нину и принялись обсуждать ее на все лады.

Но Иван уже не слушал их. Все его мысли были о соседке, Анне Макаровне Сосенковой. Он любил и уважал ее, старался по мере сил ей помогать. У нее были василькового цвета добрые глаза, русые волосы, приятный голос. Возможно, она чем-то напоминала ему мать, ведь он потерял родителей, когда ему еще не было и пяти лет. Его дядя, мамин брат, будучи его опекуном, редко рассказывал ему о них. Иван почувствовал вину. Как же так? Где был он? Почему не знал? Но тут же вспомнил. Все правильно, вчера он вернулся домой поздно, что-то около десяти вечера, сразу лег спать и, естественно, не мог знать о случившемся. «Что же теперь делать? – подумал Иван, но тут же зло одернул сам себя: – Что делать, что делать, будто сам не знаешь? Поднимай задницу и в больницу к ней дуй, олух!» Отругав самого себя, он немного встряхнулся. Потом сразу без лишних раздумий встал, скоренько забежав к себе домой, оставил пакет с продуктами и поехал в больницу. По пути на рынке в первом попавшемся овощном ларьке купил фруктов и у какого-то старичка несколько штук бледно-белых астрочек.

В больницу приехал уже через полчаса и, просмотрев висевшие в коридоре списки больных кардиологического отделения, нашел ее фамилию среди тех, кто лежал в 310-й палате. Вообще-то часы приема больных еще не наступили, но его это не смущало. Осторожно приоткрыв дверь приемной, заглянул туда, медсестры не было, зато на вешалке рядом с дверью висел белый больничный халат. Забрав его, Иван прикрыл дверь, и уже спустя минуту он, никем не задерживаемый и без лишних объяснений, спокойно поднимался на 3-й этаж. Палату нашел быстро. В ней лежало четверо, и он сразу увидел Анну Макаровну, а она его.