В общем-то, маршрут куда-нибудь в сторону Рязани обрадовал бы и нас с Лешей, хоть это и не кратчайший путь до Крыма. Проблема заключалась только в том, что ни мы, ни Никита, ни его шеф – никто не знал, куда будет следующий рейс. И когда он будет? Может, фура простоит в Екатеринбурге несколько дней, а потом ее отправят обратно в Сибирь?

В общем, самым правильным решением для нас было расстаться с Никитой и искать новую попутку, но тут опять же вмешивались обстоятельства, а именно наступившая темнота. Мы прибыли в Екатеринбург уже после часа ночи. Куда в это время ехать?

– Короче, пацаны, давайте, у меня в тягаче переночуете, а утром уже поедете в свой Крым, – наверное, Никита мог бы стать неплохим маркетологом, потому что от его предложения невозможно было отказаться.

Мы приехали в район Екатеринбурга с чисто уральско-рабочим названием «Эльмаш». Там встали на парковку у склада, где фуру должны были разгрузить от пива. Было около четырех часов утра, когда мы устраивались спать. Никита на правах хозяина лег на нижнее спальное место. Леша запрыгнул на верхнее. Я же остался в пассажирском кресле, потому что днем прямо во время движения мне удалось немного поспать на нижней койке, и теперь я чувствовал себя бодрячком.

Когда все уснули, я достал ноутбук и написал короткий отчет того дня. Среди прочего там были и такие строки:

«…Мы легли спать прямо в фуре. Вокруг спящий незнакомый город, глубокая ночь. Я сижу и вновь думаю, что заставило нас пойти на такую авантюру и на все эти ограничения?

За последние трое суток мы едва ли поспали больше 10 часов. А ведь могли спать дома на чистых простынях, в теплоте и уюте. Мы могли нормально питаться, отдыхать на мягких диванах и веселиться с друзьями. Мы могли гулять по городам или путешествовать с комфортом на поездах.

Но вместо всего этого мы лежим сейчас в какой-то промзоне, ноги греет дизельный обогреватель. Вокруг ни души, только бездомные собаки лают. Последний раз мы кушали девять часов назад, это был скромный вегетарианский ужин в придорожном кафе. Нам осталось спать три часа, а дальше утро и новая дорога, новое движение.

Короче, условия не санаторские. Но почему же я испытываю сейчас радость? Особую радость, ту, что не испытывал дома?

Да, жизнь, которую мы оставили была комфортной. И временами даже веселой. Но при всем этом она была и однообразной. Или, как принято говорить, «стабильной». Но разве «стабильность» не синоним скуки?

Человек может ходить каждую пятницу в разные клубы или смотреть по воскресеньям разные комедии, но неужели он, и правда, думает, что жизнь его от этого станет более разнообразной?

Истинное разнообразие в неопределенности. Не знать, где ты заснешь завтра, что увидишь, с кем познакомишься, что будешь кушать и будешь ли кушать вообще. Не знать о будущем ничего – вот что вызывает интерес.

Когда ты точно знаешь, что сегодня уснешь в той же постели, в которой спал последние 10 лет… Когда заранее известно, что завтра ты проснешься в девять, поешь 10, а в семь вечера вернешься с работы и будешь до упаду развлекаться с друзьями – это все хорошо, здорово. Но это и однообразно. Стабильно. А потому – скучно…

Именно поэтому я сижу сейчас в кабине тягача, ноги мои лежат на передней панели, и я не знаю, что будет через те три часа, что остались до разгрузки. Тем более я не имею понятия, что будет через три дня или три недели. Нет, ну у меня (у нас) есть, конечно, какие-то общие представления. Даже планы… Но жизнь снова и снова доказывает: строить планы бесполезно. А если и полезно, то как минимум скучно…»