Победа для мажора. Притворись моим парнем Яна Лари
1. Почти джентльмен
Угораздило же меня связаться с придурком!
Страшно-то как, боже!
Спускаюсь в подземный переход под истеричную дробь сердца. Кроме шубы и высоких сапог, на мне больше и нет ничего. Вообще ничего. Ни тряпочки.
Тишина окружает со всех сторон, только стук каблуков звонко отскакивает от стен. Меня, должно быть, слышно за километр...
Нормальные люди в такое время спят. А мой фиктивный парень ненавидит меня так сильно, что, похоже, решил не наказать, а избавиться. И отправил меня в это сумасшедшее ночное приключение.
Ступеньки заканчиваются. За поворотом длинный коридор. Если кому-то всё же не спится, будет стыдно. Как представлю, готова в бетон провалиться!
Ещё через пару метров становится всё равно, кто обо мне и что подумает. В самом конце перехода желтоватый немощный свет обрывается. Иду, а темнота впереди оживает. Эхо тяжёлых ленивых шагов сливается с робеющим стуком моих каблуков.
Сердце стремительно лупит в рёбра, и пальцы на перцовом баллончике сводит от страха. А вдруг он мне действительно понадобится? И не сработает?.. Тогда придётся очень быстро делать ноги. Ужас какой.
В темноте начинает просматриваться фигура в длинном плаще. Дёргаться поздно, поэтому стараюсь себя не накручивать. От стыда ещё никто не умирал.
Постепенно силуэт приобретает до омерзения знакомые черты. Золотой мальчик может и выглядит как супермодель, но его выходки за гранью дикости.
Исполинский рост, мощные плечи, лицо... такое, что сразу видно — хозяин мира идёт. Заносчивая улыбка; светлые волосы, зачёсанные назад небрежной волной; прямой нос — чуть вздёрнутый, практически самую малость; вальяжная походка.
Мой кошмар во плоти собственной персоной.
И он издевательски раскидывает руки, призывая упасть в его объятья.
— Антон, мы так не договаривались, — сатанею я за секунду.
— Разве? Ты должна подойти к первому мужчине, которого здесь встретишь, — скалится Чума, подходя ближе. — Вот он я. Действуй.
— Ты серьёзно?
— Крис, я ведь могу сделать всё сам. Но тогда придётся к тебе прикоснуться. Ты точно этого хочешь?
— Не продолжай. Меня сейчас вывернет.
— Вот и я так думаю. Что говорить помнишь?
— Ты же понимаешь, что я это так не оставлю? — изображаю подобие улыбки, стараясь не показывать, как меня лихорадит на самом деле. Ему покажи слабину — места мокрого не оставит.
— Неужели? Ты готова от меня отказаться, малышка?
В том-то и дело, что не готова. Нас связывает много чего неприятного. Того, что никак нельзя, чтобы всплыло. Собственно, мы друг от друга зависим.
Антон где-то услышал, что в конце восьмидесятых в местных переходах происходили такие истории — одинокого позднего прохожего встречала девица в шубе, надетой на голое тело. И предлагала посмотреть на ушастого героя мультфильма.
Далее сведения разнятся. Кто-то утверждает, что важно было согласие, а кто-то — что она в любом случае распахивала шубку. Смысл был в том, что сзади подходила пара суровых ребят с предложением заплатить за просмотр. Смельчаки… всё равно расставались с деньгами. Только уже изрядно помятыми.
Конечно, Чума сразу же вдохновился.
Нет, я тоже его довела. Но кто это начал?!
— Хочешь посмотреть Чебурашку? — выпаливаю с ненавистью… и распахиваю шубку. Вот такие у нас ролевые игры...
Я зажмуриваюсь, поэтому реакции не вижу.
Весной по ночам ещё холодно. Кожу на груди мгновенно стягивает мурашками. Колючая волна спускается к бёдрам, стоит представить на себе его взгляд.
Господи, стыд-то какой!
Всегда думала, что сделаю это для какого-то особенного парня. А вот поди ж ты.
Хотя Чума в какой-то мере тоже особенный. Таких придурков ещё поискать!
— А в глаза мне посмотреть не хочешь? — спрашивает хрипло. — Ну как же так? Сейчас самое интересное начнётся.
— Куда интереснее то?
— Взгляни и ты всё поймёшь. Всё! — нашёптывает он вкрадчиво, шурша плащом. Больной.
— Облезешь, — упираюсь, зная, что он попытается ещё сильнее вывести меня. Он профи в этом.
На самом деле трудно удержаться, когда Антон Чумаев делает шаг вперёд и становится так близко, что его горячее дыхание касается щёк.
Что там за фраза, которую принято произносить перед смертью?
— Какого чёрта?! — выкрикиваю совсем другое, тут же жалея, что повелась.
Больше ничего связного произнести не выходит, потому что под распахнутым плащом он тоже в одних носках! И ноги у него крепкие, длинные, ровные... И густые светлые волосы их совершенно не портят. И выше…
Ох, мамочка. Я этого не видела!
Торопливо веду сконфуженный взгляд вдоль пресса к груди.
— Что не так опять? — фальшиво сокрушается Чума. — Я же не пристаю? Просто жест поддержки — джентльменский... почти.
— Ты… Ты совсем рехнулся?!
— Настолько всё страшно?
Я ловлю себя на ощущении частичной слепоты, когда картинка в мозг не загружается. Там до сих пор его достоинство... не может уместиться.
— Ужас! — едва дышу от шока.
— Так, Крис... Ты мне тут в обморок не шлёпнись, — сразу становится серьёзным его голос. И я, как дурочка, опять ведусь! — Ты как? Пошли-ка, выведу тебя на воздух. Покрепче за моего Буратино хватайся.
Чума делает похабное движение тазом, как бы уточняя за что нужно браться на случай, если у меня остались сомнения.
— Сейчас я тебе схвачусь... — выкидываю вперёд руку с перцовым баллончиком и направляю обильную струю ему в лицо.
— Ты что творишь, дура?! — орёт он, растирая глаза. — Как я теперь домой доберусь?
— А ты «тростью» своей воспользуйся, — советую, откровенно кайфуя.
Даже в полной мере осознавая факт последующей надо мной расправы, я всё равно с нежностью буду вспоминать этот чудесный момент. Сколько он мне крови попортил! Сколько нервов, сволочь, вымотал!
— Тебе конец! Ты же в курсе?
Чума ещё что-то рычит, но я отвлекаюсь на топот ног и быстро застёгиваю шубу. Гул стоит, будто по переходу бежит стадо слонов.
Из-за поворота вываливается компания крепких парней.
Вылупившись на Антона, который, кажется, напрочь забыл, что задорно сверкает богатством, один из них нетрезво выдаёт:
— Нихрена себе, пацаны. Извращенец! А ну, иди сюда, урод!
В этом "урод" звучит всё — и жажда подвигов во славу выпитого пива, и единство, и радость от повода разбить о чью-нибудь голову пару бутылкок.
— Крис? — напряжённо зовёт Чума. По его распухшему лицу градом катят слёзы. — Вали отсюда. Быстро!
Вцепляюсь в него мёртвой хваткой. До чего ж знакомая ситуация...
И снова мы влипли по самое не балуй. С ним иначе просто не бывает!
2. Ас
Антон
Щедро глотнув джина, пытаюсь насладиться ощущением холода на языке, но восторженный щебет с пассажирского кресла мне в этом мешает.
— Вау, какая тачка! Я на таких ни разу не каталась. И подсветка в салоне такая прикольная, сиреневенькая. Кстати, мой любимый цвет.
Мне не то чтобы пофиг, мне в принципе нет ни до кого дела. Я типичный мажор, отравленный пресыщенностью и вседозволенностью. Именно таких ненавидят, боятся, презирают… и именно таким завидуют.
— Эй, как там тебя? — Тру висок бутылкой, пытаясь вспомнить, зачем вообще забрал эту дурочку из клуба после того, как утолил свой плотский интерес.
— Альбина.
А, ну да. Мисс «я не такая».
— Ладно, забей. Можешь остаться, — разрешаю небрежно.
По-моему, я как раз собирался повторно развеять это её заблуждение. Ненавижу, когда из меня делают идиота.
Неожиданно в окно с водительской стороны впечатывается потная, мясистая ладонь.
— Слышь, урод? А ну-ка, выйди, поговорим!
Лениво опускаю стекло, вскользь вспоминая, что дал обещание отцу не влипать в неприятности. А он в ответ поклялся меня не отмазывать. В который раз? Да бог его знает. Я давно сбился со счёта.
— Тебе чего, душнила?
Какой-то до черта борзый боров. Я таких не знаю.
— Это моя девушка.
— Да? — Мажу нетрезвым взглядом по закатившей глаза Альбине. — Минутку, — бросаю спокойно, забираясь рукой в задний карман джинсов. Протягиваю в окно кружевные трусы. Вроде её... — Потекла твоя девушка. На, постирай, пока ждёшь. Я её долго задерживать не буду.
На мгновение в прострации зависает даже сама Альбина.
— Да я тебе их сейчас!..
Что там у потного за фантазии не слышу из-за громкого пижонского дрифта. Равнодушно смотрю в зеркало заднего вида, как он растерянно глотает пыль. Адреналина ноль. Скучно.
— Он мне никто, — кокетливо комментирует Альбина. — Так, таскается за мной как хвост. Жениться хочет.
— Ну и лох... — поражаюсь рассеянно, набирая друга. — Флэш, ты где? Гуляешь? Ща подъеду.
Я уже неделю никак не завезу ему подарок. Мы так в его днюху погудели, что даже не помню, как приполз домой.
— Я не один.
— Очередная звезда? — ржу, в душе не ведая, о ком вообще речь.
Лёшка Бастриков пользуется диким успехом у дам и «не дам», поэтому обделять кого-то считает дурным тоном.
— Я бы даже сказал — вселенная.
Нет такой вселенной, способной укротить его страсть бороздить космические дали. Но смущает меня не это.
— А чего теряем время?
— Квартира занята...
Ему дед недавно студию в центре презентовал. Но Флэш же секунды не может находиться один. Устроил себе квест, заселившись туда с какими-то пацанами. Теперь уединяться приходится по очереди, лишая себя всех очевидных бонусов отдельного жилья. Так себе затея.
— Понятно. Скоро буду.
Выкручиваю музыку погромче, чтобы не слышать глупый трёп Альбины. Но девчонка, кажется, не особо врубается и только шире открывает рот. Смотрю и думаю, что во время вождения мне ещё ни разу не отсасывали. Найти ей занятие, что ли?
