— А на картошку? А на капусту? — Майя встревоженно кусала кончики пальцев. — На конфеты?..

— Много медяков, — бормотала я, — несколько серебрушек и три золотых. — Этого хватит, чтобы скромно и бедно, но существовать целый год.

— А через год у нас уже будет много овощей! — радостно вскричала дочка.

Я улыбнулась. Задумчиво сдвинула брови к переносице, стараясь совладать с волнением. Мама хотела бы, чтобы я продолжила ее дело. Я это точно знаю, она говорила мне об этом.

— А через год у нас будет пекарня, — заговорщицким тоном сказала я. — Нам хватит денег, чтобы жить сейчас, посадить овощи и заняться восстановлением маминого дела.

Майя радостно кричала и кружилась по комнате, когда вернулся Ян. Я жестом попросила дочку молчать и шепотом сказала:

— Наш гость не должен знать о наследстве. Мы не знаем, что он за человек, и лишиться денег не хотелось бы.

— Но он же все равно увидит, что мы покупаем что-то?

— Не будем тратить много, давай воспользуемся монетками с умом? Сегодня у нас есть еда, а завтра мы с Яном займемся огородом. После чего земля должна напитаться солнечным светом, и вот тогда мы с тобой уже отправимся на базар или в лавку за семенами.

— Ох, как же все это долго!

— Нетерпеливая ты, егоза, — рассмеялась я, звонко чмокнув дочку в щеку.

— Хозяева! — голос Яна был довольным.

Когда мы спустились, Ян уже был на кухне. Раскладывал снедь на столе.

— Говядинки кусок на рагу, — принялся он перечислять. — Маслице сливочное, молоко – родители мои коров держат. Яйца вот, от Маньки да Ёньки – две курочки только осталось, остальные померли по зиме. Чесночок, картошка вот, перцы. Ну хлеба не взял, уж не обессудьте.

— Спасибо вам и за это, Ян.

— Да полно благодарностей! Я помог чем смог. Такова моя натура – добро нести людям.

— Почему тогда вас жена прогнала? — подозрительно прищурилась Майя. — Добрых людей разве много? А если вы один такой, так вас беречь надо!

Ян расхохотался, обнажив коричневые зубы.

— Эх, малявка! Тебя-то я и возьму с собой, когда пойду к супруженьке мириться. Ты ей все это скажи, меня она не слушает.

— Собираетесь мириться? — осторожно полюбопытствовала я.

— Ой, она часто меня прогоняет, но я-то всегда у Калояна жил, а сейчас не могу. Бабка у него при смерти, я говорил. Скоро мы с женой помиримся, вот увидите. Не может же она в самом-то деле прогнать меня навсегда?

С последней фразой в глазах Яна мелькнула грусть, смешанная с надеждой. Он будто ждал от меня ответ, хотел услышать подтверждение своих слов.

— Не может, — ответила Майя первой. — Таких добряков, как вы, из домов навсегда не выгоняют.

8. Глава 8

Под шуточки Яна мы приготовили обед. Мясное подобие рагу и яичницу, и запили все это кипяченым молоком. Мы с Майей любили горячее молоко без пенки, а Ян пробовал такое впервые, но ему очень понравилось.

Сытые и довольные занялись домашними делами. Ян с таким рвением отрывал доски от оконных рам с улицы, что мы заразились его трудолюбием. Быстро разобрали оставшийся мамин хлам, лишнего из него получилось едва ли не все. То, что могло бы пригодиться в быту, оставили, остальное выставили за дверь.

— Свалка у нас вон там, — Ян махнул рукой в сторону небольшого оврага. — Там мусор сжигают раз в полугодие.

— Да, я помню, — улыбнулась я.

С треском отлетела последняя доска.

— Ура! — воскликнул Ян, и Майя подхватила.

Поужинали остатками обеда, заварили чай и собрались у камина в “комнате” Яна. Пообщаться перед сном, узнать друг друга получше. Мужичок нравился и мне, и Майе. От него веяло теплом и уютом, но в то же время чувствовалась безмерная энергия в этом маленьком человеке.