– Чё уставился?– Прорычал какой – то наркоман, когда Денис, оказался у пристани.– Проблемы с глазами?– Он был одним из многих.– Иди своей дорогой, пока я тебе не навешал!– Одним из большинства.

– Кто приведёт мне новую девчонку, получит десять долларов!– Кричал накрашенный сутенёр, размахивая, наличными деньгами.– Если она окажется невинной, плачу двойную сумму!

– Помогите купить таблеток…– Умолял морщинистый старичок, в дырявых шортах.– Без них, я пропаду!

– Да, с таблетками, здесь, туговато.– Подхватил дядя Гера.– Нас одолевает какая – то местная болезнь, при которой, наши тела постепенно разлагаются, и единственным способом приглушить её, остаётся, принимать специальные таблетки, которые очень дорого стоят.– Герман скинул пиджак, и закатал рукава своей рубашки.– Мы просто гниём заживо.– Сказал он, демонстрируя кровавые язвы.– Смотри, как это выглядит.

Денис ужаснулся, и, с отвращением, уставился на руку скалолаза, которую тот, выставлял на показ – это была не рука, а плохо-прожаренный кусок свинины, пригоревший ко дну сковородки, и одновременно, оставшейся сырым – она была чёрной, и вонючей – влажной, и засохшей – мёртвой, и гнилой. Её кожа заметно отслаивалась, а мясо, было усыпано кровавыми болячками, от которых тянуло разложением. Распухшие вены посинели, а язвы, казались, такой глубины, что туда поместился бы даже палец. И как только дядя Гера не стонал от боли? Наверное, бедолага, уже давно ничего не чувствовал, а к противному зрелищу, он просто привык.

– А это не заразно?– Испуганно прошептал Денис, отступая на безопасное расстояние.– Выглядит, пугающе…

– Побочный эффект ядовитого воздуха…– Отмахнулся дядя Гера.– Нет, это не заразно.

– Стоит больному покинуть Умай, как он незамедлительно идёт на поправку.– Добавил мулат, направляясь назад в свою лодку.– Или принимай дорогие таблетки, если тебе позволяет зарплата.– Школьник начал работать вёслами, и быстро отдалился от берега.– Когда мой отец разрешит вам прогулку в Белянск, я вас разыщу!– Крикнул он, на прощание.– Удачи!

Денис печально посмотрел на Германа, и положил свою руку ему на плечо.

– Я помогу тебе с деньгами.– Сказал он, доверительным тоном.– Я оставил свои вещи в больнице, но, как только я вернусь в Белянск, я…

– Стоп!– Закричал еврей.– Это ты у меня в гостях, и это я должен тебя угощать!– Мужичок прибавил шаг, и резко сменил направление.– Ты голодный?– Заботливо поинтересовался он.– Я знаю отличное место, где можно заморить червячка.– Герман потёр живот, и аппетитно облизнулся.– Идём!

* * *

Прогулка по Умаю предвещала быть незабываемой – люди здесь не выходили на улицу, чтобы просто насладиться погодой, и не собирались в компании, чтобы просто поговорить по душам – здесь работали другие условия, и преобладали другие порядки, при которых горожанам приходилось гоняться за дорогими таблетками, и каждый сущий день проживать, как последний. Здесь никто не помнил о правилах дорожного движения, и никто не боялся справедливых наказаний, потому что всё бессмысленное быстро забывается, а оплачивать назойливые штрафы, всё равно никто не собирался. Здесь никто не видел сигналов светофоров, и никто не соблюдал дорожных знаков, потому что все светофоры давно разбили хулиганы, а все дорожные знаки унесли в метало – лом бомжи. Здесь никто не думал везти нормальный образ жизни – здесь творился хаос, и полный беспредел.