– Хватит метаться, словно испуганный тушканчик! Меня скоро затошнит от твоего беспокойства, – выпалил красноглазый мужчина, уютно расположившийся на спине громадного каменного сфинкса.

– Не затошнит, ты не можешь… – насупился Анху и вновь всмотрелся в кристалл. – Почему он так долго не отвечает? Может нам стоит проверить, всё ли в порядке?

– И сразу привлечь внимание прихвостней Ока, – фыркнул Сетх. – Если ты так не уверен в своём друге, зачем отправил именно его?

Анху задумался и попытался унять тревожные мысли.

– Я доверяю ему, – тихо сказал мальчик.

– Тогда сядь и не маячь! – грозно приказал Сетх. – Не хватало, чтобы нам пришлось скрываться в арите6 из-за того, что нас почуял какой-нибудь заблудший лазутчик. Там твой дружок точно с нами не свяжется.

Бог был прав. Беспокойство Анху лишь привлекало внимание других обитателей Дуата. Он уже чувствовал за спиной любопытные взгляды двух птицеподобных духов Ба. Мгновение назад их здесь не было. Навредить чудесному мальчику и богу они не могли, но выдать их присутствие – вполне. Ба были любопытны. Их всегда притягивали сильные эмоции. Так Ба находили своих земных попутчиков в Дуате. Духи, что наблюдали за Анху наверняка отличались пугливостью и тревожностью, вот и прилетели к самым крайним пределам Холмов Хора, где скрывались Анху и Сетх.

Чем дольше Анху ждал реакции кристалла призыва, тем больше сожалел о своём решении послать в одну из самых опасных областей Дуата своего лучшего друга. Нахтамон был храбр и отважен. Он неоднократно доказывал, что способен самостоятельно находить выход из сложных ситуаций. Кроме того, Анху отлично подготовил его к этому необычному путешествию, снабдил самыми необходимыми заклинаниями и знаниями, натренировал его чутьё и даже дал кристалл призыва, с помощью которого тот мог установить с ним связь. Тем не менее, у Нахтамона было не так много опыта, как у Анху. Кроме того, он оставался последним наследником правящей династии Та Мери. Что если он потеряется в Дуате? А если его схватят? Анху укорял себя за то, что подверг Нахтамона опасности.

– У тебя не было выбора, – сказал Сетх. – Как и у него. Честно говоря, я думаю, Хор прав. Одной силой нам не совладать с Оком.

– Чего же тогда спорил с ним? – прыснул Анху.

– Люблю его раздражать, – хохотнул Сетх.

– Лучше расскажи мне про богов, – произнёс мальчик, надеясь, что хотя бы рассуждения о дальнейших действиях отвлекут его от тревожных мыслей. – Если Око завладело их силой, то я хочу знать, чего от него ждать.

– Хм, – почесал подбородок Сетх. – Те силы, что получает хранитель одного из Эннеады7, помогали нам почуять присутствие Сехмет в мире людей. Они особенные, и отнимают много энергии носителя, поэтому Око вряд ли будет их часто использовать, но подстраховаться не помешает.

Бог спрыгнул со спины сфинкса и сел рядом с Анху на краю мрачной бездны. Его глаза вспыхнули красным пламенем, и он окунулся в тоннели своей памяти длинной в тысячи лет.

– Око обретает силу благодаря хаосу, что творится вокруг, – сказал Сетх. – Оно питается кровью и смертью. Жертвоприношения укрепляют Сехмет. Её сила – трансформация. Тысячи лет назад во время истребления людей она использовала её, чтобы приобретать устрашающий облик и сеять панику.

– Она может принять любой облик? – поинтересовался Анху.

– Да, но сейчас она старается не привлекать внимания этой силой и остаётся в облике человека, в которого вселяется, – ответил Сетх.

– Разве ей не нужно разрешение Ба, чтобы вселиться в человека?

– С силой Осириса это не проблема. Наш отец мог гармонично существовать с любой Ба, поскольку они издревле были его верными слугами. Они беспрекословно подчинялись ему, а значит, носитель силы Осириса мог влиять на разум и чувства людей. Он мог покорять их и добиваться согласия.