Я звала его, но он не откликался. Лишь молча следовал за мной, словно тень. А я боялась его спугнуть, боялась, что если сделаю шаг в его сторону, он развернется и уйдет. И я неслась сквозь чащу, подгоняя себя и его, пока мы оба не оказались на небольшой, залитой лунным светом поляне.

– Эйнар, – позвала я опять, чуть не плача.

Мне очень хотелось подойти к нему и обнять, уткнувшись носом в широкую грудь.

Почувствовать его теплые ладони на талии, его горячие нетерпеливые губы на своих губах.

И в отчаянии я сделала шаг навстречу…

Тихое предупреждающее рычание раздалось за моей спиной. Я обернулась…

Сон исчез. Я открыла глаза.

В комнате я была не одна. Чье-то горячее дыхание опалило лицо. Буквально в сантиметре от моей кровати стоял серый волк и злобно рычал, оголив желтые клыки.

Я не выдержала и заорала…

– Всех соседей перебудила, – ворчала бабушка, разливая малиновый чай по глубоким керамическим чашкам.

– Извини. Могла бы предупредить, – я попыталась оправдаться.

А что бы вы сделали, если б проснулись нос к носу с голодным рычащим волком? Наверняка бы тоже закричали. Если не от страха, то хотя бы от неожиданности.

– В следующий раз кричи потише.

– В следующий раз предупреждать надо перед тем как волком перекидываться и в спальню к посторонним пробираться.

Не бабушка, а монстр какой-то.

– Ладно, ладно, – она подняла руки в примирительном жесте, – Я ж пошутила. Сны твои подсмотреть хотела. Подумаешь, делов-то.

– Ну и как, увидели что-нибудь интересное?

Я забралась с ногами на стул и сидела, насупившись, обхватив колени руками, ожидая пока ароматный чай немного остынет. Волчица придвинула ко мне тарелку с золотистыми тонкими блинчиками, густо смазанными сметаной, и спросила:

– Скажи-ка, а кто такой этот Эйнар?

– Никто.

– Ну, как никто? Полночи его во сне звала, и – никто… Жених твой, что ли?

– Допустим, – я осторожничала.

Сама еще не разобралась, кто мне Эйнар.

– А сколько лет-то тебе?

– Почти семнадцать.

– Вот же Витя, сынок! – всплеснула руками волчица, – Вот же павлин ощипанный! Дочке еще семнадцати нет, а он ее уже сосватал…и когда успел?

– Меня еще никто ни за кого не сватал, – гордо ответила я.

Баба Ира прищурилась хитро:

– А мне кажется, дело тут решеное… Так это что ж, мать тебя от надоедливого жениха спрятала, до свадьбы?

– До какой свадьбы? – я чуть не поперхнулась блинчиком от неожиданности. – Отец ничего не знает еще…А я…может, и сама замуж не пойду. Не решила еще нравится мне Эйнар или нет.

Старая волчица весело рассмеялась в ответ. Отпила с причмокиванием сладкого чая и пробубнила:

– Ой, гордая! Вся в отца пошла…Ну, да ляд с вами. Жизнь все по своим местам расставит. Любовь там и у вас или как.

На самом деле, мне очень хотелось верить, что любовь. Я постоянно о нем думала. И днем и ночью. Стоило только закрыть глаза, как я видела его хмурое лицо. Ждала своего волка с замиранием сердца каждый день, а перед сном, как заклинание, шепотом произносила его имя, надеясь увидеть во сне. Разве это не любовь?

– Ждешь его? – баба Ира словно мысли мои прочла.

– Угу.

– Ну, придет тогда, не кисни только. У вас с ним вся жизнь впереди. Намилуетесь еще.

У бабушки было хорошо. Я помогала ей по хозяйству, а когда не была занята, подолгу бродила по лесу, вдыхая чарующий аромат сосновой хвои. Каждый вечер угощалась вареньем из смородины и ела вкуснейшие пироги с крольчатиной. Кроликов бабушка, кстати, ловила сама.

Иногда я бегала к морю. Купаться боялась, но смотреть на эту неповоротливую бескрайнюю синеву могла часами. Сидела на галечном пляже и пыталась представить, какое же море там, откуда родом бледный и вечно угрюмый Эйнар.