– Схожу, только страшно как то после батюшки.

– А ты, родная, делай, как говорят.

Марфа не стала спорить, тем более в доме была напряженная атмосфера, и хотелось меньше всего видеть сейчас тяжелый взгляд свекра. Она обошла дом и огородами пошла в сторону леса, где прямо у болота стояла маленькая изба не старой еще женщины, которую все знали как Ершиха. Этот дом, когда то был брошенной баней, в которой в своё время поселилась семья бродячих нищих и осталась в ней жить навсегда, занимаясь знахарством и колдовством. Все кроме самой Ершихи давно померли, а она продолжила дело своей матери и бабки. Она спасла немало душ и так же немало загубила неродившихся младенцев. Сама Марфа ходила к ней только раз и то только за лекарством от поноса для сына и впечатление у неё остались от Ершихи, не самые лучшие.

Уже дойдя до развилки можно было услышать дружный хор лягушек, издаваемый из болот, а сам воздух тяжелел с каждым вдохом. Все вокруг как будто было сосредоточено на нежданном госте, и следило за Марфой из-за каждого куста и дерева невидимыми глазами. Обычно у всех таких мест есть какое-нибудь название, как, например, Чертово болото или Поганое место и все в таком духе. Даже имелось несколько легенд на этот случай, что когда то во времена еще Екатерины второй в этом болоте утопил свой золотой сундук с краденным добром разбойник Филька Самородок. Гнали его по этим лесам, как дикого зверя, а он, чуя свою гибель, утопил сундук и сам утопился. Многие этот сундук искали, то так и не нашли, кроме пары монет, и то, это тоже стало легендой. Была еще одна легенда про богатую крестьянскую дочь Пелагею. Семья её была богатая и дочерей было четверо и решили они однажды выдать замуж свою старшую дочь за такого же зажиточного крестьянского сына, чтобы и других побыстрее выдать. Вот только на другой день свадьбы невеста сбежала и утопилась прямо в этом болоте, и нашли её платок у того места на следующий день, а тело так и осталось на дне. Шла молва, что любила она пастуха Игната, а его за день до свадьбы убили и тело сбросили в болото, а не состоявшая невеста решила вслед за ним уйти. Много легенд ходило об этом болоте, но в Серапионово название этому месту никак не давали – болото оно и есть болото.

И вот, не доходя самой воды, надо было снова свернуть налево, пройти по узкой илистой тропинке, которая шла до самого дома Ершихи. Деревья тут росли малорослые, скрученные и почти всегда мертвые, от этого всем, идущим по этой тропе казалось, что они попали в потусторонний мир и тропа эта ведет не меньше чем к избе ведьме, а деревья тянуться своими голыми ветвями и попытаются при удобном случае их схватят в свои смертельные объятья. Впрочем, Ершиха немало напоминала ведьму. Ей было только сорок лет, и она имела стройный стан, любила носить на голове яркие цветастые с бахромой платки, как цыганка, а её карие глаза, были такие жгучие, что многие молодые парни не могли потом уснуть ночами, не вспоминая их.

Подходя все ближе и ближе к её дому, у Марфы начинался озноб, и забегали мурашки под кожей. Она часто озиралась то на лес, то на болото, спотыкаясь и два раза чуть не уронив сверток с салом. Воображение рисовало, что за ней как будто кто-то следит и преследует. Так сильно хотелось отсюда сбежать, что Марфа прибавила шаг, чтобы хотя бы поскорее добраться до дома Ершихи.

У дома её встретил не привычный лай собаки, как это обычно принято в Серапионово, потому что знахарка её и не держала, за то с низкого бревенчатого забора на неё уставились два ярко желтых светящихся глаза огромного и упитанного камышового кота. Прошипев на нежданную гостью, он спрыгнул с забора и одним прыжком скрылся в камышах, оставив Марфу одну. Перекрестившись, она прошла к двери и неуверенно постучав, сделала два шага назад, в ожидании хозяйки дома. Дверь быстро и неожиданно отворилась и на пороге стояла сама Ершиха, немного растрепанная, как будто только встала с постели. Её черная коса свисала до самых бедер и при разыгравшемся воображении, можно было подумать, что она живая, словно змея и вот-вот броситься на гостя и смертельно ужалит. Оглядев гостью своими жгучими каре-желтыми глазами, Ершиха отворила дверь шире и кивнула в сторону избы, в знак, чтобы та заходила вовнутрь. Марфа неуверенно сделал шаг вперед, еще раз посмотрела по сторонам и вошла все-таки в дом знахарки. Её сразу окутал пряный запах полевых цветов, сена и свежего хлеба. Так странно было, с виду изба был маленькой, как и все бани, но внутри он был больше и просторнее. "Точно ведьма!": подумала про себя Марфа, оглядывая дом. Видимо Ершиха сегодня пекла хлеб, потому что на столе стоял, покрытый льняным полотенцем, каравай ржаного хлеба, а на буфете еще не отправленный в печь пирог с дырочкой в тесте посередине.