Еще у нее был друг, с которым они вместе занимались этим делом. Хотя продолжалось это недолго.

Вспоминая о прошлом, Хваён поняла, что провела больше времени с медведями, чем с людьми. Ее мама была домработницей высшего класса и была всегда занята на работе. Женщина была аккуратна от природы и считалась мастерицей на все руки, поэтому многие компании хотели с ней сотрудничать.

Из-за специфики маминой профессии они могли проводить время вместе только по выходным. По пятницам ближе к ночи мама возвращалась домой после работы в чужом доме, прихватив оттуда кучу дорогой еды и фруктов. Вдвоем ютясь на узкой односпальной кровати, они смотрели сериалы по телевизору размером с лист формата А4, расспрашивали друг друга о произошедшем за неделю, пока вдыхали новую жизнь в плюшевых медведей. Хваён любила такие моменты. «Когда эти воспоминания поблекнут или даже исчезнут совсем, я, скорее всего, умру». Она до сих пор так считала и потому продолжала изо дня в день реанимировать угасающие частички памяти. Все проводимое за этим занятием время, что было то скоротечным, то бесконечно долгим, могли бы заменить собой глаза Улыбчивого мишки.

Однако, как говорилось в одной сцене из любимого мамой гонконгского фильма, «у всякой любви есть срок годности»[12]. Срок Улыбчивого мишки истек ровно через год: выпущенные «Мишкины друзья» провалились в продаже, и прибыль пошла на спад. Медведь с неизменно улыбчивой мордочкой превратился из милого и счастливого в безвкусного и отстойного, а спустя некоторое время произошел тот самый случай.

С начала заселения в жилой комплекс «Вид природы» прошло около двух лет. В осеннюю пору многие занимались переездом. Машины с вещами прибывали по несколько раз в день, новые соседи, которых еще никто не видел, приходили за согласием на проведение работ по отделке и перепланировке, а потому никто не заподозрил ничего плохого в тарелке с ттоком возле своей двери.

В круглой миске лежал медовый тток из коричневого риса и злаков. От гладкой блестящей поверхности исходил аппетитный аромат кунжутного масла. Кто бы мог подумать, что внутри среди сладкого меда и семян кунжута окажется яд? Кто-то съел угощение, кто-то – нет. В начинке разноцветного, будто радуга, ттока смешались яд рыбы фугу тетродотоксин, цианистый калий, мышьяк и другие ядовитые вещества, которые можно было увидеть в криминальных фильмах. Всего умерло девять человек, двенадцать – сильно пострадали. Среди погибших оказалась и мама Хваён.

Вернувшись домой после затянувших все вокруг в хаос похорон, девочка увидела, что один медведь до сих пор лежал в комнате. Единственная игрушка, оставшаяся после отправки партии. Невинные пластиковые глаза будто бы говорили: «Остались мы вдвоем – ты да я». Все это время она ничего не чувствовала, а тут вдруг слезы полились рекой. Хваён привалилась к стене и плакала, пока силы не покинули ее. Девочка в истерике билась головой о стену и сотрясалась в рыданиях, а в комнате стояла мертвая тишина. Это молчание – одиночество, в котором Хваён теперь предстояло жить. Она провалилась в сон, а как только открыла глаза, взяла медведя, что продолжал улыбаться своей обычной едва заметной улыбкой, вышла на улицу и засунула его в ржавый контейнер для поношенной одежды. Произошло это три года назад.

Поэтому можно сказать, что Улыбчивый мишка был с рядом с Хваён как в мгновения счастья, так и в моменты отчаяния. Совсем как сейчас.

Девушка подумала, что они с игрушкой переживают одинаковые взлеты и падения. Хваён всмотрелась в невинные зрачки напротив. Правда так было или нет – она не знала, но почувствовала, будто эти пластиковые глаза смотрели на нее в ответ. Возможно, когда-то в прошлом она вернула жизнь и этому плюшевому медведю. Хваён взяла его – старого, потертого и источающего отвратительный запах – в руки и побежала. В таком же старом и потертом, как медведь, худи, она пересекла ночную улицу с игрушкой на руках.