– Держу пари, если они вздумают искупаться, то направятся к озеру «Тазик», – прошептал Лука, делясь своими соображениями. – Там вода зимой даже не замерзает. Сейчас она, как парное молоко, да и зарослей там видимо-невидимо, чтобы укрыться от посторонних глаз.

– Нам это только на руку, – усмехнулся Владимир, предвкушая триумф. – Сможем наблюдать за ними из укромного местечка, а если к нашим бабцам присоединятся и кавалеры, будет вдвойне забавно. Хотя, чует моё сердце, в их отряде одна лишь молодёжь, ведь у элегантного дивизиона свои заботы, как говаривала моя маман. Хотя все они, как говорится, одним миром мазаны. Пусть знают, как общаться с нами в этом учебном году. Ни за что не прощу этой педагогической клике, как они оклеветали нас в художественной росписи русских классиков. Из-за этого и оценки за год нам занизили. А ведь если бы они обладали хоть каплей разума, то ни за что бы не оговорили юного лицеиста, который в актовом зале на День учителя декламировал им «Молитву» великого поэта. И как они мне рукоплескали! Разве я, почитатель таланта, осмелился бы изрисовать его лик маркером?! И он, словно вызывая духов мщения, процитировал отрывок из стихотворения:

К Тебе, о Матерь Пресвятая! Дерзаю вознести мой глас, Лице слезами омывая: Услышь меня в сей скорбный час…

Но их прогнозы не сбылись: на горизонте замаячили лишь три учительницы из их школы. Две моложавые особы, по всей видимости, были молодые педагоги из пединститута. Но хуже всего было то, что в этой компании оказалась Жанна Германова, единственная наставница, с которой у Вовки сложились почти дружеские отношения, так как она была лучшей приятельницей его мамы. Однако этот факт не омрачил их пыл. Главные виновницы торжества, которым они жаждали отомстить, не причинив, разумеется, вреда здоровью, всё же прибыли. Это вселяло надежду, особенно в душу организатора этого, как он считал, «срамного маскарада», ведь именно он был автором гениального плана мести. На головах у учительниц красовались широкополые шляпы, а в руках они несли сумки и мяч. Переступив через мостик, они сбросили с себя сарафаны и халаты, оказавшись под пристальным взором своих юных недругов. Платов успел заметить лишь наряд Жаннет, остальные же были мысленно приговорены им к мучительной казни. Когда учительницы расположились в зелёном оазисе у озера, мстители, словно тени, перебазировались ближе к ним, укрывшись за колючими объятиями кустов шиповника.

Лука, нервно поправляя съезжающую набок маску, прошептал с ноткой сомнения в голосе: – Вован, ты уверен, что это сработает? А если нас засекут?

Вовка отмахнулся, не отрывая взгляда от учительской компании. – Не дрейфь, Шутов. Главное – внезапность и артистизм. Мы их напугаем до чёртиков, а потом сделаем ноги. И никаких следов!

Он извлёк из рюкзака два мотка толстой нитки и два больших воздушных шарика. План был прост, как валенок, но, по мнению Платова, безупречен в своей гениальности. Они натянут нитки между деревьями на уровне колен, а затем, пока учительницы будут увлечены купанием, подкрадутся и привяжут к ним шарики. Он живо представил, как учительницы, спотыкаясь о нитки, полетят кубарем, запутавшись в шарах, и их крики огласят окрестности. Главное – не переборщить и не навредить. Лишь лёгкая паника и испорченный пикник.

ГЛАВА 3

Операция началась под аккомпанемент беззаботного плеска школьных педагогов, реющих в воде, словно русалки, за исключением Жанны. Она, словно птица, чуявшая надвигающуюся бурю, поспешно сбросила пёстрый сарафан и накинула лёгкую блузку, словно облачилась в броню. Вовка и Лука, крадучись, словно тени, пробирались сквозь заросли, стараясь не потревожить ни единой песчинки под ступнями. Сети паутины очерчивали контуры кустов, к ним бесшумно прильнули капли росы – словно бриллианты. Затаив дыхание, они приготовились насладиться представлением.