– Как же они забираются внутрь?– поинтересовался Барух.

– Наверное, мы подъехали с черного хода, – ответил штурман. – Надо думать, что ворота располагаются с противоположной стороны крепости, хотя не исключено, что они пользуются для этой цели подземным ходом, как жители Дельта Эридана, которые принципиально никогда не делают брешей в своих крепостях.

Я тоже решил вклиниться в разговор.

– Видел я подобную практику – на Земле-матушке. В монастыре Святой Екатерины возле горы Моисея. Там монахи входят и выходят из крепости с помощью специальной платформы, которую опускают на лебедке с крепостной стены.

Чтобы получше рассмотреть ограду я достал из сумки лазерный прицел и стал рассматривать проемы бойниц, торчащих над верхушками стен.

Устройство тут же заметил Вильям и с подозрением на него уставился.

– Это что у тебя такое?

– Лазерный прицел. Оптика не самая лучшая, но раз в двадцать увеличение дает.

– Капитан же запретил тебе брать товар на продажу.

Не отрываясь от изучения стены, я решил свести все к шутке.

– Какой продажа, начальник? Эта штуковина применяется исключительно в личных целях. Просто рассматриваю крепость – как турист. Вы, когда списки вещей в поход утверждали, бинокли туда не включили? Так скажите спасибо, что я эту хрень захватил.

Через оптику прицела я, наконец, рассмотрел на стене человека, который прятался между двумя зубцами крепостной стены. Изображение было немного размыто и мне пришлось покрутить кольцо окуляра, чтобы настроить резкость.

Вильям толкнул меня в бок.

– Что ты там видишь?

Я тем временем разглядывал человека на стене. Когда изображение приняло более четкие очертания, стало видно, что человек на стене держит в руках арбалет, которым целится прямо в нас. Мне пришлось быстро соскочить с платформы вездехода, увлекая за собой товарищей.

– Ложись! – заорал я благим матом.

Надо признать, что реакция у моих товарищей была неплохая, за исключением, пожалуй, Баруха – все-таки двести с лишним фунтов веса давали о себе знать. Серебристая стрела с красным оперением с тонким жужжанием вонзилась в ствол дерева точно напротив того места, где секундой ранее находилась голова Гонсалеса.

– Там наверху воин с арбалетом,– пояснил я ребятам.– Видимо, мы показались ему достаточно подозрительными личностями… или, – я насмешливо посмотрел на первого помощника капитана, – …или он плохо учил Устав космической службы, запрещающей стрелять первым.

Вильям уловил иронию в моем голосе и косо посмотрел на меня.

– Если ты думаешь, что теперь я раздам вам патроны, то глубоко заблуждаешься.

– Об этом я и не мечтаю,– с подчеркнутой скромностью ответил я, ощущая под тканью рюкзака запасные магазины.– Но пока получается, что нам здесь не рады. И что нам теперь делать?

– Ну, уж, конечно, не начинать межпланетную войну… На всякий случай я захватил белый флаг, который имеет обще значение на всех планетах известной нам Вселенной. Хочется верить, что им знаком этот символ миролюбивых намерений.

С этими словами Вильям вытащил из рюкзака порядком помятый носовой платок с голубой каймой, вызвав тихое ржание Гонсалеса. Штурман с ухмылкой посмотрел на этот символ мирных переговоров, который старпом пытался прикрутить к стволу своей винтовки.

– Qué feo – как некрасиво… Ты бы хоть погладил свое знамя, Вильгельм – а то неудобно перед аборигенами.

Старпом бросил на него злой взгляд.

– Заткнись! Сейчас не до шуток. Надеюсь, что они поймут нас правильно…Он поднял над головой винтовку с белым платком и помахал ей.

В окуляр прицела мне было видно, как рядом с фигурой человека на стене возникли еще две фигуры. У одного из них, повыше ростом, в зеленом плаще в руках появилась подзорная труба. Он внимательно рассматривал нас, в то время как Вильям размахивал белым флагом.