Молодая испаноговорящая пара несколько раз оказывалась за соседним столиком, и, судя по тихому счастливому воркованью и нежным поцелуям через слово, смело можно было предположить, что ребята всецело наслаждаются медовым месяцем.

Пожилой европеец с тайской супругой неопределяемого возраста каждый вечер угощали меняющуюся многочисленную жёнину родню, давая аттракцион «невиданной щедрости». Они единственные на весь зал активно употребляли крепкие местные напитки, правда, на поведении это никак не отражалось.

В следующие дни мы уже раскланивались практически со всеми трапезничающими: они или проживали в нашем и соседних отелях и попадались на пляже, либо в течение дня по несколько раз встречались в магазинчиках на единственной улице.

Из бодрой массы туристов выделялся персонаж годков под пятьдесят, регулярно занимавший в одиночку крайний к улице столик. Не обратить на него внимание было невозможно: в отглаженных удлиненных бермудах экзотической расцветки и белоснежном поло, плотно обтягивающем массивный торс, переходящий в объемный живот, с отстраненным выражением лица он самозабвенно употреблял сразу узнаваемый легендарный «Том Ям». Судя по объему напоминающей средних размеров тазик глубокой фарфоровой миски крепыш предпочитал самую большую из предлагаемых порций, в многостраничном трудночитаемом меню называемую «Jumbo14».

Супчик он поглощал с наслаждением, не торопясь и звучно сёрбая. Если бы не окружающий тропический интерьер, могло показаться, что уставший крестьянин «хлебает шти» на родной Рязанщине, Псковщине или Смоленщине, настолько русской и знакомой смотрелась его лоснящаяся физиономия: циркульное лицо, нос картошкой, слегка заплывшие голубые глазки и взмокший белобрысый чубчик. Рядом стояла тарелка с чесночным хлебом, кусок коего он привычно сжимал в левой пятерне. Напитки на столе отсутствовали, но по устремленному в никуда расфокусированному взгляду едока любому понимающему становилось ясно, что тот уже изрядно «заложил за воротник».

Как позже выяснилось, острое хлёбово с морепродуктами крепыш предпочитал всем остальным кушаньям и дважды в день, «как штык», объявлялся в заведении именно ради него.

* * *

Длительные пребывания в чужих палестинах почему-то усиливают мою любовь и тягу к отечественному року, адептом коего являюсь с ранней юности, да и вообще, тянет послушать что-то русскоязычное.

Готовясь в путешествие, я закачал в смартфон изрядный объем любимых и просто хороших песен, как говорится, для настроения, для расслабления, для бодрости, и вообще… Для пущего удобства, я упаковал в рюкзак компактную аудиоколонку «PrimaXX».

Эпатировать окружающих поведением и внешним видом я никогда не стремился, но память упорно хранит наставления институтского тренера по боксу: «элемент провокации необходим, он выводит противника из себя!». «Old habits die hard!15». За отсутствием противников среди праздных отдыхающих, я надумал проверить насколько мой выбор музыки соответствует общему настрою разноплановой туристической публики, а заодно и скоротать время в ожидании ужина. Уж очень мне захотелось любимыми хитами усилить положительные эмоции от восхитительной тайской кухни вкупе с замечательной атмосферой безмятежного пляжного отдыха.

Довольный собой и окружающим миром, я поставил колоночку между набором специй и коробкой салфеток. Сперва я включил звук совсем тихо, но гудение вентиляторов и разноголосый гомон зала вынудили прибавить громкость. Супруга попыталась предупредить, процитировав Незнайку, что местный люд не дорос еще до моей музыки.

Первыми на родимые напевы отреагировала сидящая через стол троица возрастных земляков: сменив громко обсуждаемую тему внутренней ситуации в Сербии на наглое поведение управляющей компании, они вдруг притихли и закрутили головами. Затем новые звуки привлекли внимание снующего мимо нас ресторатора. Он остановился, прислушался и, понимающе закивав, осторожно похлопал меня по плечу, выражая одобрение.