Владелец книжного бизнеса Харольд, проживающий на втором этаже над собственным магазином, очень понравился широтой кругозора и нестандартностью мышления. Его исключительно радушное отношение к гостю из далекой России сразу подкупило, а уж продолжительное общение на высокие литературные темы заставило меня пересмотреть устоявшееся расхожее мнение об однобоком и узконаправленном развитии американцев.

Киношный негр (он же афроамериканец), бывший морпех, а ныне звукорежиссер и хозяин музыкальной студии и магазина, где Братец записывал свои CD-диски, отнесся ко мне очень тепло и немедленно предложил выбрать в подарок две любых пластинки, очередной раз подтвердив, что не для всех янки деньги представляют главную ценность в жизни.

На неприметной улочке, где притулился скромный домик родителей Кассиуса Клея, позже ставшего знаменитым Мухаммедом Али, возвышался двухэтажный особняк красного кирпича. В нём проживал известный американский фотограф, получивший все возможные премии за освещение легендарного марша Мартина Лютера Кинга. Он пригласил нас с Братцем на празднование Дня Благодарения. Во время застолья я впервые попробовал «black folks soul food greens28» из зелени, произрастающей на маленьком огородике позади дома, приятно поразившее вкусовые рецепторы.

* * *

Начинающий улицу Братца супермаркет «Kroger» ошеломил запредельно широким ассортиментом: различных видов одной марки кофе я насчитал более пятнадцати. В том же одноэтажном здании к магазину примыкал малюсенький китайский ресторанчик еды навынос с двумя столиками.

На другой стороне улицы напротив «Kroger» на холме возвышалась сетевая аптека «CVS/pharmacy», где меня удивили непривычностью две вещи: во-первых, закрываемая специальным коробом на запрещенное время торговли немаленькая стойка с алкогольными напитками, расположенная посередине торгового зала. А во-вторых, совершенно одинаковые по внешнему виду, объему и бренду бутылки знаменитого кентуккийского бурбона, но различающиеся стоимостью в полтора раза. Выяснилось, что одна фигурная емкость выполнена из стекла, а вторая из пластика, но это становилось понятно только при пальпации.

Больше всего меня, уже изрядно навидавшегося чудес забугорья, поразило то, что пресловутая американская одноэтажная глубинка почти ничем не отличается от огромных мегаполисов с небоскребами в разрезе удовлетворения насущных потребностей граждан. Те же товары в магазинах, те же бренды и те же цены. Мало того, в каждой торговой точке отдельный стенд посвящен местным «феноменам»: в Карлосвилле их представляли двенадцать видов бурбона, более, чем двадцать сортов соуса «Барбекью» и разнообразные бейсбольные биты производства городской фабрики.

* * *

Эта Рассказка ни по форме, ни по содержанию не претендует на сравнение с энциклопедическим произведением Ильфа и Петрова29, где «критикуется стандартная жизнь американцев, их интеллектуальная пассивность, особенно молодежи, и их легковерие. В то же время авторы восхищались американскими дорогами и отличным сервисом, трудовой этикой, чистотой и четкой организацией в повседневной жизни и на работе. Из „Одноэтажной Америки“ советский читатель впервые узнал о публичности, жизни в кредит и идеологии потребления30».

Я постарался правдиво и без какого-либо идеологического акцента положить на бумагу личные впечатления от первого визита в Соединенные Штаты Америки, о которых так много читал и слышал, что увиденное воочию не особо удивило. Но порадовало!

Руки Отца, в шрамах, рубцах и мозолях, я помню с раннего детства. Трудно было поверить, что их обладатель уже много лет руководит крупным конструкторским подразделением головного столичного «ящика». Тяга к железу осталась с юности, когда сразу после школы он в ожидании отправки на фронт, успел потрудиться токарем в фрезеровочном цехе одного из Московских заводов.