– Давай еще раз. Не бойся.

– У меня не выйдет.

– Выйдет. Я тебя держу.

Напрягаю руки и ноги и ныряю головой вниз. Перед глазами пролетает каскад звезд, но я держусь. Тренер помогает спуститься на мат. Получилось! Трюк на пилоне освоен.

– Молодец! – слышу от тренера и девчонок в зале.

Да, я молодец. Я сильная. Я очень сильная! Но больше терпеть не могу. Понедельник прошел, вторник почти тоже, а Павел продолжает юморить, не предлагая встретиться снова. Более того, чем дальше, тем более странными становятся его шутки. То он предлагает порезать его на шашлык, то жалуется, что его поругала мама и он сегодня будет ныть, то награждает себя уничижительными прозвищами «дед», «растяпа», «Незнайка».

«В каждой шутке есть доля шутки. Что с тобой происходит, друг мой?» – недоумеваю я.

И все же ни с кем другим не хочется ни встречаться, ни перекидываться сообщениями. Надежда, что что-то может получиться с «юмористом», остается крепка. Переписываюсь я только с кавалером из Москвы. С ним мы обнаружили похожие музыкальные предпочтения. Он делится любимыми песнями, а я отправляю ему свои. Tom Waits, Gary Moore, Beth Hart. Совпадение вкусов на девяносто девять процентов, что меня и зацепило. Но это общение не в счет, больше похоже на дружеское. Да и Москва далеко, а Павел близко.

Между тем последний продолжает поить меня коктейлем из самоиронии и самолюбования. И с каждой фразой этот коктейль становится все кислее. Вместо радостной улыбки у меня на лице то и дело появляется кривая ухмылка, будто мне подали «Виски Сауэр» вместо «Секса на пляже». Но я как будто стараюсь не обращать на это внимания и жду приглашения на свидание.

– Как насчет бокала вина? – не выдержав, пишу ему.

– Позитивно. Завтра? – отвечает где-то через час. Был занят или сомневался?

– Давай, – не медлю я.

Для встречи выбираю любимое место с проверенной едой и не слишком высокими ценами, чтобы мужчина не убежал сразу, испугавшись разорения. Людей в зале на втором этаже не много – мы и еще одна пара. Свет приглушен, на столах горят свечи, романтика, да и только.

– Что посоветуешь? – хитро улыбается он.

– Тут все вкусное, но мне особенно нравятся спринг-роллы и вителло-тоннато.

– Томато что?

– Не томато, а тоннато. Это значит соус из тунца, – чувствую себя училкой.

– Тогда мне это твое томато-тоннато, – дурачится мой собеседник. – Выбирай себе, что хочешь.

Сначала все вроде бы идет хорошо, но чем дальше, тем более жесткими становятся его шутки. Как будто он хочет что-то доказать. Как будто вместо искреннего общения мы меряемся, кто кого перешутит. Я прикрываю перекошенную ухмылку пузатым бокалом красного вина и не сдаюсь.

– Хочешь анекдот? – подмигивает Павел, отправляя в рот вилку с закуской.

– Давай, – отвечаю и готовлюсь к новому заходу токсичных подколов.

– На конкурсе женской логики с большим отрывом победил генератор случайных чисел.

– Ты это к чему?

– К тому, что женщина и логика не совместимы, а особенно филологи и логика, – торжествует он.

– Так, ты это к тому, что я филолог? И что ты имеешь в виду под логикой, предмет в вузе или житейскую бытовую логику? – пытаюсь противостоять, как умею.

– Не важно. Я не серьезно. Это шутка.

– Теперь ясно. Что ж, ты, наверное, не поверишь, «случайный генератор чисел» позволяет мне немного зарабатывать. Но счет все равно на тебе. Логично?

Смеется. Видимо, этого он ждал от меня всю дорогу – чтобы я поставила его на место. Заказываем вторую бутылку вина. В душе теплится надежда – когда-то же это протухшее камеди-шоу должно закончиться, и я увижу Павла настоящим: искренним, нежным и внимательным, каким он был во время нашей первой встречи. Возможно, так бы и случилось, если бы не бокал, опрокинутый мною на его рубашку. В лучших традициях Бриджит Джонс я краснею, бледнею и пытаюсь исправить ситуацию.