Брутус раскрыл каменный гроб и выпустил своего безумного фамильяра. С косящими в разные стороны глазами Бейгл безмозговый побежал на шута и собой закрыл от него Эльдмана. Всего два удара, и на теле фамильяра появились столь глубокие порезы, что из них вылезли шишки. За это время Эльдман успел использовать «Темный ритуал», который мгновенно восстановил ему 25% здоровья.

Реальные проблемы начались, когда призрак алхимика принялся раскидывать по чердаку колбы с ядовитым газом. Коричневые клубы дыма снижали скорость тех, кто в них попадал, и наносили сильный периодический урон. Даже из этой ситуации Эльдман извлек выгоду. Уводя шута за собой, вампир прошел сквозь газ и встал так, чтобы его противник остался в нем. Снова серия молниеносных ударов и спецприем. Снова здоровье Эльдмана опустилось до десяти тысяч. Только благодаря Брутусу, который беспрерывно применял к нему заклинания продвинутой некромантии и параллельно пел, он оставался жив.

Вовремя подоспела и подпрыгнула тряпичная кукла. В один удар когти шута порезали ее на лоскуты. Шут не замер, зато Сильвина вернула контроль над собственным телом. Защищая хозяина, она взялась за цепи с крюками и принялась безжалостно хлестать ими шута. Зачастую пустые вели себя безрассудно, атаковали в лоб, не думая о собственной безопасности. Но шут, будучи уже легендарной тварью, не желал умирать. Когда его здоровье опустилось до ста пятидесяти тысяч, он высоко подпрыгнул и оказался на потолке.

– Нужно сбросить его! – крикнул Эльдман, до превращения в летучих мышей оставалось пятнадцать секунд.

Сильвина тут же среагировала и зацепилась цепью за ногу шута. Вот только стащить его вниз ей не удалось. Чудовище было на порядок сильнее и одним усилием отправило воительницу в полет. Вопреки ожиданиям, призрак алхимика не стал преследовать шута, а переключился на Брутуса. Бросил в него взрывную смесь, после чего залпом выпил содержимое котла и полностью преобразился в настоящего выродка с клешнями, жабрами, клювом и рогами. Будучи подписанным «Неведомое слияние», призрак принялся метаться по чердаку и атаковать всех, кто попадался ему под клешни. Причем в такой форме он мог без крита нанести сто тысяч урона за атаку.

– Брутус, вызывай Бейгла и лезь в гроб! – отдал приказ Эльдман. – Сильвина будь на балках, но избегай шута.

– Но ведь тогда вы останетесь без лечения! – возразил громила.

– Не спорь, делай! – крикнул Эльдман. – Я получу это достижение!

Вампир превратился в стаю летучих мышей и напал на шута. Тот, вцепившись в потолок, не мог отбиваться, а потому просто спрыгнул вниз. Управляя крылатыми бестиями, Эльдман старался сделать так, чтобы те закрывали шуту обзор. В момент, когда действие способности закончилось и вампир стал собой, Шут получил прямой удар от Неведомого слияния.

– 101 т ОЗ.

Удар сломал Шуту руку в районе запястья, а клешня схватила его за глотку и раскусила позвоночник.

– Жаль, не я его убил, – с долей разочарования произнес Эльдман, глядя на расчлененное тело шута. – Но по-другому было никак.

Вампир достал из инвентаря бутылку с бордовой жидкостью, откупорил ее и носом втянул аромат. На его лице тут же возник злобный оскал, из которого сильно выделялись острые клыки. Эльдман залил глотку кровью и, отбросив пустую бутылку, набросился на призрака.

Из клешни слияния ударила струя воды. Эльдман согнул ногу в колене так, что едва не коснулся пола грудью. Резко выпрямил ее и в высоком прыжке перелетел через противника. Клинки из оскверненной стали отчертили узоры и забрали у босса сорок тысяч здоровья.

Невзирая на то, что оскверненные хранили воспоминания прошлой жизни, каждый из них был чудовищем, ведь магия, благодаря которой они стояли на ногах, питалась чистым злом. И хоть Эльдман был живым человеком – игроком из реального мира, подобная обстановка сильно повлияла на его психику. Из веселого парня, который обожал проходить игры, спасать миры, он обратился кровожадным вампиром. Внешне бледный юноша был абсолютно спокоен – безразличен ко всему, но стоило ему учуять запах крови, как в нем просыпалось ненасытное жестокое чудовище.