– Не знаю, Миша! Все может быть. У меня к Надежде такое же чувство… Мы, вроде, с ней и одногодки, а кажется, что она лет на сто, меня старше! Я только за Юру рада – ему здесь не будет скучно!

– Учиться ему надо! А где достать книжки? Может, попросить Чирина? Надо его образовывать: ты одно, я другое…

В дверь постучали. Ольга сразу юркнула обратно, под бочок мужу и натянула на себя одеяло, а Михаил откликнулся на стук:

– Входите.

В комнату зашел Чирин и успокоил лежащих:

– Добрый день, друзья! Извините за беспокойство…Я на секундочку… Как вы себя чувствуете?

– Прекрасно, Виталий Андреевич! Мы благодарны вам за все, но нас уже начинает мучить совесть – когда же и мы сможем отплатить вам той же монетой?

– Сможете, Михаил Юрьевич! Вы сколько не виделись? – поинтересовался Чирин.

– Почти четыре года… – просчитал Аверьянов.

– Это большой срок… Поэтому, отдыхайте и отдыхайте, друзья! Медовый месяц должен медовым! Но и отдыхая, на досуге, продумайте свою новую жизнь, которую вам придется прожить заново…Какой бы вы хотели ее видеть? И, конечно, каким бы вы хотели видеть вашего сына? Я знаю, только общие постулаты – ребенок должен вырасти умным и здоровым! Кстати, если ему нужны какие-то книжки – я постараюсь достать!

Аверьяновы переглянулись между собой.

– Поэтому, – продолжил Чирин, – я предлагаю вам обсудить, возникшие вопросы за обеденным столом! Жена мне рассказала о незавершенных делах Ольги Владимировны в Петрограде, и мы решили, после обеда, помочь ей, слетать туда еще один раз… Ждем вас через полчаса в нашей столовой… Сына не будите – ему, по установке, спать еще шесть часов!

Чирин подмигнул Аверьяновым и улыбаясь про себя, вышел из комнаты.

В столовой все, уже с нетерпением, ждали появления Аверьяновых… Когда они появились, обитатели стоянки, не сговариваясь, встали и захлопали в ладоши. К ним обратился Чирин:

– Не удивляйтесь, дорогие мои! Мы где-то прочитали, что так приветствуют, только дорогих гостей! Есть и другая причина такого поступка… На нашей стоянке за многие годы, кроме моей Надежды, не было ни одной женщины! Теперь все изменилось и мы очень рады, что у нашего товарища снова возродилась полноценная семья, которая будет жить с нами! Присаживайтесь, гости дорогие!

Надежда кивнула Ольге, указывая взглядом на два пустующих стула, между ей и Чириным. Аверьяновы уселись и тут же, снова поднялся Чирин.

– Знакомиться будем позже, – пояснил он сидевшим, – а сейчас предлагаю тост за наших новых друзей, которым, я обещаю, быть вечным товарищем при любых жизненных обстоятельствах!

Ольга с удовольствием выпила находившееся в бокале шампанское и с теплотой посмотрела на сидевших за столом… Она поочередно встречалась с каждым взглядом и видела в их глазах очередную порцию доброты, излучаемую лично для нее… "Какие милые люди! "-отметила она про себя и сразу почувствовала, как избавляется от оков напряжения и переходит в легкую феерическую форму всеобщей любви…

– Я вас всех очень люблю! – во всеуслышание громко заявила она. – Когда-нибудь здесь появится клавесин или рояль, и тогда, я гарантирую – мы все спляшем и споем за наше счастье! Я благодарю вас за прием и такую радостную встречу!

Ольга встала и три раза всем поклонилась…

– Славная девушка! – заметила Нея, после обеда, оставшись наедине с Чиром. – Ты понял ее намек?

– Да! – согласился Чир. – Не беспокойся, завтра смотаюсь в Париж, а затем вплотную займусь инструментом. Главное, что преподаватель есть!

– Преподаватель скоро понадобится тебе… – укоризненно произнесла Нея. – Ну что это за слово: "смотаюсь"? Тебе что, орсианский язык ближе?