– Откуда ты знаешь про журнал? – пошутил Сидоров.

– Так вот, о чём я… Вот, после такого соединения – ты уже будешь не ты, и я буду не я. Будет нечто среднее, потому что я не только свою жизнь прожил, а ещё и твою! А теперь, добавь сюда ещё семь миллиардов человек…

– Башка лопнет, – отрезал Тюлипин.

– Ну, это технический момент. Фильтры какие-нибудь поставят, выпрямители напряжения. Техническая революция, ты же помнишь? Кстати, за прогресс! – предложил Валентин.

Ребята чокнулись рюмками, выпили.

– Вот придумают какой-нибудь вай-фай протокол для соединения двух сознаний – и всё, Матрица готова. Прям подумал и вышел в интернет. Соединился с глобальным разумом человечества. В реальном времени понимаешь и чувствуешь, что думает и видит какой-нибудь китаец на берегу Хуанхэ, или негр у подножья Килиманджаро, или какой-нибудь норвежский китобой в Арктике. И они так же тебя понимают и чувствуют. Вы уже не отдельные люди, а общий разум. Они – это ты, ты – это они. По-настоящему, представляешь?

– Фигня получится, – возразил Бронницкий. – Все будут компромат читать и порнуху смотреть. А кто работать будет?

– На самом деле всем насрать, что чувствует китаец на берегу Припяти, – неожиданно серьёзно включился Тюлипин. – Всем нужно только продемонстрировать собственное «я», а не любоваться чужим. Короче, даже если бы твоя Матрица была возможна технически, – она никакого отношения не имела бы к глобальному разуму, от которого всем стало бы хорошо. Люди остались бы ровно теми же, просто не надо телефон в кармане носить.

– Есть принципиальная разница между совокупностью индивидуальных сознаний и коллективным разумом, – Валентин стоял на своём. – Вот представь, есть куча отдельных компьютеров. Если их подключить к серверу, это будет сеть. Это принципиально больше, чем куча отдельных компьютеров. Матрица, о которой я говорю – это люди, подключенные к единому серверу, объединенные в сеть. Они больше не думают, как отдельные люди. Это просто периферийные устройства, подключенные к серверу. Что сервер решит – то они и будут делать.

– Даже если рассмотреть вариант, что всё население планеты морально готово к переходу в Матрицу, – не соглашался Тюлипин, – люди просто не успеют настроить всего необходимого, чтобы каждый мог бы отключиться от реальности и заняться какой-то фигнёй в сети. А если он не будет отключаться от реальности – то какая тогда разница с нынешним миром? Сейчас тебе для выхода в сеть нужен, например, телефон, а через сорок лет не нужен будет. И в чем матричность? Матрица невозможна. У человечества ресурсов не хватит для полноценной Матрицы, а неполноценная развалится, как только какая-то более-менее значительная часть населения туда уйдет.

– Какие, к чёрту, ресурсы? Ты себе представляешь Матрицу из фильма? Не, совсем другое. Никаких терминаторов на гусеничном ходу… – доказывал Бордовских.

– Ну окей, все полезут в Матрицу, очень хорошо, – продолжал спорить Тюлипин. – А кто будет делать стулья, кто будет чинить водопровод, кто будет жарить яичницу? Супер-мега-роботы на матричном управлении? Ну то есть это как раз вероятно – будут какие-то чуваки сидеть в сети и управлять этими роботами. Но ведь есть куча дел, которые надо делать руками. А кто будет обслуживать серверы? Полуграмотные арабы или негры? А что мешает им воспользоваться ситуацией и тупо перерезать продвинутых европейцев, пока они блуждают по сети?

– Да ты не понял! – рявкнул Бордовских. – Совершенно не нужно всем лежать в ванночках с физраствором, как в фильме. Вполне можно ходить по улице, работать на заводе, вообще всячески функционировать. Но при этом быть подключенным к единому разуму человечества и выполнять именно те действия, в такое время и в таком количестве, как коллективный разум сочтёт нужным. Например, вовремя собраться и самим перерезать полуграмотных арабов или негров. Кстати, если подсоединить к коллективному разуму полуграмотных негров и арабов, то они не захотят никого резать. Потому что не будет больше ни негров, ни арабов, ни белых, ни чёрных. Даже баб и мужиков не будет, и всё к этому идёт – поэтому сейчас столько пидоров. Будет единое Человечество.