– Эй, сержант! А где документы на этих вояк?

Алексей остановился и, обернувшись назад, громко ответил Страськову:

– А документы на них должны быть в папке, которую вам отдал лейтенант Одареев, товарищ старший лейтенант.

– Ладно, разберемся, – буркнул под нос Страськов. – Иди себе, сержант. Все.

Как только Алексей скрылся из вида, он позвал старшину:

– Этих двух засранцев, – он указал на Гриднева и Шкабару, – доставь немедленно в роту капитана Ушакова. И предупреди, чтобы их не жалели, пускай нужники чистят. А вот этого, – Страськов ткнул пальцем в Жаблина, – пока в наш хлев посади. Да Рекса на ночь выпусти. Все ясно, старшина?

– Так точно, товарыш старший лейтенант. Усе ясно.

– Ну, так выполняй. Да ты им руки-то развяжи, – добавил Страськов. – Куда они от тебя денутся?

– Поняв. Усе зроблю, – ответил старшина.

Следующий день порадовал мягким солнечным светом измученную войной землю. Зашелестели в листве и запели на все голоса пичуги. За окошками, обклеенными крест-накрест бумажными лентами, начали раздергиваться занавески. И даже на передовой, будто по особой утренней команде, стихли залпы и взрывы снарядов. Утро пришло непривычно мирное, тихое. И, казалось, таким будет и грядущий день… Так было в Травниково. И тем более так было в Русьве. Может, так было и по всей нескончаемо длинной линии фронта. Может быть…

Алексей договорился с женщиной, обслуживавшей крохотную гостиницу без особых удобств, и оставил до поры здесь, под ее присмотром, скатку и автомат. А вещмешок, винтовку и палку взял с собой.

Выйдя на свежий воздух, он глубоко вздохнул, огляделся по сторонам и направился к Железке. Переходя привокзальную площадь, он не мог не обратить внимание на железнодорожные пути. Еще вчера здесь стоял его санитарный поезд. В нем сейчас движутся в обратном направлении и майор Гаврилов, и Людмила Санна, и Роза Карповна, и медсестра Ирина… И, конечно, лейтенант Одареев. В памяти живо возникли лица людей, с которыми свела судьба в эти непростые дни.

Подойдя к Железке, Алексей встал в раздумье перед крыльцом, на которое он вчера поднимался, чтобы зайти к этому странному подполковнику. К этому Кощею Бессмертному. «А, кстати, как его имя?» – задал себе вопрос Алексей. – Он ведь вчера не представился. Ну, а что я за птица для него, чтобы мне, сержантишке, еще и представляться».

Часов у Алексея не было. Не довелось заиметь. И это обстоятельство порой создавало ему трудности. Правда, выходя из гостиничного дома, он глянул на ходики – было без десяти восемь. Значит сейчас около восьми. Для начала рабочего дня время подходящее. И действительно, дежурный подтвердил, что подполковник у себя.

– А, сержант, заходи, – глянул из-за стола подполковник и обратился – это заметил Алексей – к нему по-свойски на «ты». – Вернемся, значитца, к нашим баранам.

И приказал дежурному вызвать майора Красина.

– Вот что, Николай Федорович, – обратился к нему подполковник, – ты, значица, забери к себе этого вот хлопца со всеми его бумагами и обеспечь ему рабочее место.

– Есть, – ответил майор. И, поглядев на Алексея, спросил:

– Разрешите идти, Георгий Семенович?

– Да, да, идите.

Алексей поднялся со своего места, взял со стола бумаги Вилли Кауфманна и вышел следом за майором. Менее чем за час Алексей перечитал все письма и от жены Вилли Кауфманна и от Вилли жене. В казенных бумагах значились отметки о пребывании в местах, куда он был командирован. В одной из бумаг он нашел отчет Кауфманна о пребывании его в Стругаже: отчет был начат, но по каким-то причинам, не закончен. И короткие тексты на памятных фотографиях. Вот и все, что было в этом пакете. Плюс адреса на конвертах.