Стоят крючья с поплавками на течении у дна. Двигаются в такт со струёй, пошевеливаются. Стерлядка, проплывая, хвостиком вильнёт, бочком заденет страшный крюк – он уже и впился острой иглой в панцирь рыбки.

Пойманная стерлядь быстро засыпает и становится не пригодна в пищу: снулую стерлядку выбрасывают и поэтому проверять снасти требуется регулярно. Прозевал момент ледостава – пиши пропало: вмёрзнет в лёд, а в ледоход изорвёт. Стерлядь, как и спирт, была самой устойчивой валютой на планете. Деньгами, за те или иные услуги, никто не брал.

Был у командира личный браконьер по имени Квак. Перед приездом комиссии он ставил ему задачу: обеспечить гостей стерлядью. Не выполнить наказ означало попасть в немилость, а это было чревато лишения многих маленьких льгот и послаблений.

И тот, на своей маленькой резиновой лодке – «Нырке» (назовут же…) ставил, а затем, естественно, и проверял самолов, обеспечивая начальству деликатес. Руки Квака редко были без свежих ран от колючек стерляди и от крючьев самолова.

Было в Городке и несколько, по истине, умельцев на все руки. Эти «Кулибины» колдовали над своими детищами исключительно с одной единственной целью – создать «аппарат» для охоты, который позволял бы передвигаться по заснеженной степи.

Всё своё свободное время они проводили в гаражах. «Ни гараж, а дом родной» – ругались жёны. И верно: там было всё для комфортной работы. Обогреватель, работающий на «халявной» саляре, две цистерны, закопанные в земле, достались в наследство от ушедшей части ПВО и, ни кем не охраняемые, они служили неиссякаемым источником дизельного топлива для отопления гаража. Чайник да электроплитка – вот не хитрый кухонный набор, чтобы не тратить ценное время на переходы домой и обратно.

Эти аппараты делались годами. После окончания сезона зимней охоты они опять доделывались, усовершенствовались, модернизировались, доводились до совершенства. Некоторые из этих снегоходов были сделаны с тёплыми кабинами, оборудованы обогревателями и могли в автономном режиме находиться в степи по несколько дней.

Но порой создавалось впечатление, что результат работы не всем был так уж важен: чтобы не спиться надо было придумать себе серьёзное занятие и люди «рукастые» находили утешение в этом занятии. На протяжении многих лет они были увлечены конструированием и работой.

А кто-то беспробудно предавался дружбе с Бахусом. У каждого своя стезя и своя слава.

Жил на планете бывший прапорщик – Стас. Личность легендарная. Первый раз он снискал славу, когда ночью в степи застрелил несколько баранов. Был пойман. Уголовное дело заводить не стали, потому, что всех убиенных вернул хозяину. А вот ружьё изъяли, при задержании, как браконьерское орудие.

Но был «Суд чести». А вот там, со службы Стаса, и выперли. Собранию он заявил, что ошибся, увидел – глаза горят в свете фары, испугался, подумал,– волки. Пришлось отстреливаться.

Конечно, никто ему в эту сказку не поверил. Многие из присутствующих сами гоняли по степи с ружьями. Их не проведёшь: отличить хищного зверя от барана было не то, что не трудно, а перепутать – невозможно. Опять же, при условии, если только Стас был не пьян, что мало вероятно, учитывая его склонность.

Эта история несколько раз облетела Городок, вызывая всеобщий смех и принесла Стасу неувядаемую славу. Деваться ему было некуда: на квартиру, – на Земле, – он не заслужил. После суда чести он лишался такого права. А вот в местной котельной пригодился. Где-то там были у него друзья, с кем-то же он делил свою горькую долю. Скорее – заливал.

И был у него старенький, но, как верный конь, преданный своему хозяину, ИЖ- Юпитер. В каком бы состоянии Стас не был, он всегда довозил его до ворот гаража. Потом, наверное, терпеть от своего хозяина запах алкогольного выхлопа он не желал и, с сознанием выполненного долга, скидывал Стаса под стенами гаража. Где его и находили сердобольные соседи и затаскивал в гараж на койку, знали – ключи от гаража у Стаса всегда в правом кармане куртки.