– Пусти меня! Отпусти! – кричал Раймонд, вырываясь. – Мама!

Укуфа закатила глаза и ударила его по щеке, разбив губу. Мальчик упал, кровь стекала ему в рот и по подбородку. Он хотел заплакать, но слезы словно высохли в глазах.

– Не трогай мальчиков, прошу! – Тея стояла на коленях, придерживая рукой рану, из которой торчал нож и струей лилась кровь. – Убей меня, если тебе так угодно, но отпусти детей.

Ханар нагнулся к ней и больно сжал рукой подбородок. Лицо его ничего не выражало, только в глазах светился страшный огонь.

– Который из них? – тихо, но очень четко спросил он у Теи.

Женщина смотрела ему прямо в глаза, понимая, что он не собирается ей уступать или пощадить кого-то из них. Ей оставалось лишь одно – попытаться освободить своих детей и дать им малейшую возможность сбежать.

– Да пошел ты! – сквозь зубы выдавила Тея и попыталась головой ударить Ханара.

Ожидаемого эффекта не произошло, женщина лишь слегка прикоснулась к нему.

– А вот это ты зря! – Ханар схватил рукоять ножа и провернул его вокруг своей оси.

Тея закричала от боли, поток крови усилился, ее рука онемела. Этого Ханару показалось мало и он с силой ударил по ее лицу. Женщина упала.

– Мама! – закричали мальчики в один голос.

– Я повторяю вопрос, – Ханар говорил негромко, но его голос в ночном лесу звучал, словно раскаты грома. – Который из них?

– Господин, – обратился Од Куулайс, не сводя глаз с Хейла, – давайте заберем обоих, колдун сам разберется, кто из них нам нужен.

– Ну уж не-ет! – хихикая, протянула Укуфа Бхинрот. – Путь нам предстоит ох какой длинный, господин. Мальчик нам нужен живым, с одним справиться легче. Что, если они взбунтуются? Того и гляди придется прирезать какого-нибудь по дороге.

– А что, если нам нужны двое, господин? – не согласился с ней Од. – Может, кровь огня у двоих?

– Кто из вас двоих ублюдков авеста?! У кого из вас огненная кровь?! – гремел Ханар, обращаясь теперь уже к мальчикам.

В ответ он получил лишь тишину. Тогда мужчина подошел к Оду, вытянул из его ножен второй свободный меч и одним ударом вогнал его в живот Тее. Кровь потекла изо рта, она начала хрипеть. Мальчики застыли в ужасе. Из глаз Хейла брызнули слезы. Он понимал, что Ханар искал именно его, но слова застряли у него в горле.

– Укуфа! – приказал мужчина.

Женщина со смехом крутанула копье в своей руке и его острие оказалось напротив груди Раймонда.

– Спрашиваю в последний раз: кто? – Ханар сверлил Хейла обжигающим взглядом.

– Я! – хрипя, протянул он. – Я – авеста, в моих жилах течет огненная кровь!

Раймонд смотрел на все происходящее и пытался совладать с нахлынувшими на него чувствами. Он видел умирающую маму на земле, а брата, по всей видимости, ждала та же участь, а может, и еще страшнее. А что будет с ним? Его убьют или оставят в лесу на съедение диким зверям? У него не было времени разбираться, о чем они говорят, что такое огненная кровь, у него была только одна мысль – спастись самому и помочь брату. Его страх сменился злостью, в один момент он возненавидел убийц, пришедших за ними. Он ненавидел огромного Ханара, коротышку Ода и эту сумасшедшую Укуфу. Все, о чем малыш мечтал – перебить их так же, как они поступили с его матерью. Раймонд видел, что Ханар подошел к Хейлу и воткнул нечто черное в его живот. Едва заметное синее пламя пульсировало вокруг неизвестного оружия. Хейл скорчился от боли, брызнула кровь изо рта. Мальчик упал на колени – жизнь угасала в его глазах.

Раймонд почувствовал внутри невероятную ярость, которую раньше никогда не испытывал. Она обжигала его изнутри, разрывала его плоть и требовала немедленного выхода. Воздух вокруг него заплясал, тело его потряхивало, но это был не страх. Он схватил руками копье Укуфы – острая пика в один момент расплавилась и большой стальной каплей упала на землю. Женщина пыталась остановить его, пыталась удержать руками, но все, что слышал Раймонд, был ее истошный вопль. Ханар и Од повернулись к нему и хотели схватить мальчика, но они не могли подойти близко. Когда Хейл замертво упал на землю, злость Раймонда смешалась с горечью утраты и переросла в истинную ярость. Не в силах больше сдерживать ее, он отпустил разрывающее и прожигающее чувство за пределы своего тела. Последнее, что Раймонд запомнил перед тем, как потерять сознание – всепоглощающее пламя вокруг него, пламя, сжигающее его прошлую жизнь.