другом.

С годами я определенно научилась ценить настоящих друзей. Они абсолютно бесценны.

Как я могла просто проехать мимо, как будто Сет вообще ничего для меня не значил?

Я не смогла. Может, Броуди смог бы. Может, ребята из группы смогли бы.

Я не смогла.

Когда я проверила свой телефон, у меня уже накопились сообщения от Джесси, Эша, Мэгги и Лив, но я проигнорировала их все. Джоани тоже прислала мне сообщение с переднего сиденья.

Джоани: Все в порядке?

Я быстро ответила ей: «Да». Потому что все было в порядке. По крайней мере, с нашими планами на поездку.

Я все еще не могла дождаться, когда уеду отсюда.

Я все еще была ужасно измотана всеми этими противостояниями. Джесси и Зейн спорили о каждом гитаристе, которого мы прослушивали, включая Сета. И теперь Броуди был так зол, что бросил группу. Мэгги и Зейн, казалось, в последнее время даже не разговаривали друг с другом, и я даже не была уверена, заметил ли это кто-нибудь еще или только я. Я знала, что должна спросить ее об этом, узнать, все ли в порядке, дать ей понять, что она может поговорить со мной. Видит бог, она выступала рефери во всех спорах Зейна с остальными; если у нее самой были с ним проблемы, кто-то должен вмешаться.

Но я просто дико устала от всего этого.

Мне действительно нужна передышка.

Я не только не знала, что сказать Сету прямо сейчас, у меня не было на это сил. Чтобы справиться с тем, что он может сказать в ответ… или с тем, что скажут все остальные, когда узнают, что я, задыхаясь от ужаса, подвезла Сета куда-то и поговорила с ним.

Все это начинало походить на гребаный инфантилизм.

И в любом случае, даже если бы у меня нашлись силы разобраться со всем этим, у меня не было времени. Не сегодня.

Поэтому я снова повернулась к нему и сказала единственную вещь, которая показалась мне разумной:

– У тебя есть планы на сегодняшний вечер?

Я изумленно смотрел на Эль… платиновую блондинку с безупречным макияжем, глядящую на меня своими серо-стальными глазами. Я даже не был уверен, что правильно расслышал, о чем именно она меня спрашивала.

Моим единственным планом на сегодняшний вечер – и на последние несколько лет моей жизни – было воссоединиться с Dirty. И поскольку сегодня это явно не произойдет… Да. Я открыт предложениям.

– Никаких планов, – сказал я.

– Хорошо. Тогда ты сможешь приехать на Гавайи.

– Гавайи?

– Кауаи. – Теперь она смотрела не на меня, а в окно на проезжающие машины. – Ты когда-нибудь там был?

– Нет.

– Это самый лучший остров. Тебе там понравится. Я иногда останавливаюсь там в доме, принадлежащем У. Куда я как раз сейчас и направляюсь.

– Прямо сейчас?

Она разглядывала меня.

– Сейчас.

Я просто еще какое-то время таращился на нее.

Какого черта Эль приглашает меня на Гавайи?

– Что это?.. – спросил я ее.

– Протягиваю тебе ветвь мира, – сказала она. – Перелет за мой счет. Что ты будешь делать, когда доберешься туда, решать тебе. Ты можешь остаться в доме У со мной и Джоани, если пожелаешь. У нас будет охрана, – добавила она, сделав эффектную паузу, и это предупреждение не осталось незамеченным. – Но я не могу заставить тебя остаться и поговорить со мной. Это не похищение. И я ничего не обещаю тебе в плане группы. Дело не в группе. Я не выступаю от лица Dirty. Это просто я извиняюсь перед старым другом и хочу, чтобы все было не так, как случилось… И я хочу, чтобы у тебя все было хорошо.

Я понятия не имел, что на это сказать.

Это было единственное извинение, которое я получил от кого-либо из группы. Не то чтобы я ожидал чего-то подобного. У них были основания уволить меня. По крайней мере, в первый раз.