— Умница, — я готов выть от удовольствия, когда она так доверчиво прижимается ко мне спиной и вынимаю следующий кирпич из фундамента её крепости. — Тот, другой, ведь изменил не потому, что он актёр. Так?

— Допускаю.

— Поцелуй меня, пожалуйста, — впервые в жизни выпрашиваю то, что мне всегда отдавали без всяких вопросов. — Теперь, когда ты можешь отбросить всё, что мешало вчера.

Лилиан медленно поворачивается:

— Собери осколки души моей и, если не поранишься о края, у нас всё получится... Это из моего романа. — В её глазах отражается закат.

Мне отчаянно хочется раствориться в этой женщине.

— Да, Лилиан.

— Пусть все закончится завтра, но сегодня я буду счастлива. Наконец буду счастлива. Она обнимает меня, и я с жадностью припадаю к ее нежным губам. Яхта несётся, разрезая безбрежную гладь воды, а в мире на двух счастливых людей становится больше.

***

Лилиан

Лежим на палубе, завернувшись в плед. На горизонте появляется остров.

— Земля! — опьяневшая от жарких поцелуев, я проникаю рукой под рубашку Павла и щекочу тёплый живот. — Куда ты привёз меня? На необитаемый остров?

— Земля… — он улыбается и выпутывается из пледа. — Подожди, пойду гляну навигатор и проверю автопилот.

Когда Павел уходит, в голове лениво шевелится мысль, что вряд ли у русского актера может быть своя яхта, если, конечно, его папа не банчит нефть где-нибудь на Ближнем Востоке… Или на Дальнем... Никогда не была сильна в географии.

Впервые за долгое время хочется отпустить ситуацию. Замуж за этого парня я не собираюсь. Даже не уверена, куда отправлюсь после островов: в Штаты или в Россию. Со сценарием у меня так и не срослось. Держит на плаву сетевая литература. Нужно в интернете посмотреть, сколько прилетело за месяц, оплатить рекламу, и начать выкладывать новый роман. За таким горячим «музом», как Павел, только успевай записывать. Яхта подходит к острову и замедляет ход. Металлический стрёкот цепи и всплеск — мы встали на якорь. Солнце скрывается за горизонтом, и остров погружается в темноту. Он освещается лишь огнями яхты и луной. Контуры гигантских деревьев толпятся на берегу чудовищными исполинами, а белый песок отражает свет и притягивает взгляд. Ни звука, только шепчет прибой.

Слышатся шаги, и я перекатываюсь на живот:

— Давай причалим, господин пират! Твоя пленница хочет прогуляться.

— Конечно, дорогая, как скажешь, — Павел ставит на палубу бутылку вина и бокалы. Садится рядом и, облизнув губы, скользит по мне взглядом. — Мы здесь заночуем, а с утра отправимся на прогулку. Что удивительно — на карте нет этого острова. Скорее всего, он необитаем — слишком далёк от цивилизации.

— И наверняка тут полно диких животных и неведомых растений, — встаю на четвереньки и обхожу вокруг Павла, подражая рычанию дикой кошки. Он смеётся, и его глаза светятся счастьем:

— Хищники редко дают себя приручить.

— Вообще не приручаются. — Давно у меня не было такого игривого настроения. Когда я позволила себе отпустить вожжи, в груди будто узел развязался. — Но с сородичами они на равных.

Бросаюсь на него, и мы утопаем в жарком поцелуе. Мне нравится вкус его губ, поджарое тело. Седрик был сильнее меня, Павел тоже не кажется слабаком. Но когда мы поцапались, мне с лёгкостью удалось уложить его. Возможно, сыграл эффект неожиданности. Павел пытается забраться рукой мне под рубашку, и я скатываюсь с него. Он садится и разливает вино по бокалам.

— Чин-чин, искусительница!

— Хочешь, чтобы я опять вырубилась, не дойдя до спальни.

— А ты уже решила, что этой ночью войдешь туда не одна?

— У меня есть варианты? — отпиваю глоток и ставлю бокал.