– Это не твоё дело, откуда у меня такое представление об этих варварах! Говорю – значит знаю, о чём говорю! Ты по своей наивности считаешь, что наш враг придёт к нам и будет у нас испрашивать разрешения, чтобы завтра напасть на наш город? – раскатисто рассмеялся бургомистр. – Да-а, удивляюсь я с тебя, Фридрих! И как ты только дела свои ведёшь? Да тебя же любой малый ребёнок сможет обмануть! Но я сегодня добр и хочу помочь тебе разобраться: кто сегодня твой друг, а кто тебе уже стал или может завтра стать твоим врагом. Поэтому подумай о том, что я тебе сегодня сказал и настоятельно советую поговорить ещё раз со своей дочерью и обязательно скажи ей, что от её решения теперь в очень большой степени зависит благополучие и не только её самой! И подчеркни это особо, что и твоё купеческое счастье во многом теперь зависит от неё! Мало того – скажи, что от этого зависит её и твоя жизнь в нашем городе! Ведь не столь же бессердечна в конце концов твоя дочь, чтобы к старости оставлять своего отца без хлеба и крыши над головой! Да ещё и за стенами города.

– Я, конечно, благодарен вам за всё, господин бургомистр. Благодарен и за вашу заботу обо мне, но я всё-таки не могу поверить, что русские купцы хотят нашему городу вреда. У нас ведь с ними взаимовыгодная торговля и зачем им рушить то, что даёт им такую огромную выгоду?

– А я тебе объясню, Фридрих! Всё очень просто. Русские купцы и их правитель хотят лишить наш город той прибыли, за счёт которой мы живём. Вся наша прибыль основывается на посредничестве между ганзейскими союзом и русскими купцами, поэтому московский царь и хочет захватить Ригу, чтобы торговать с ганзейским союзом напрямую, без посредников. Ему же тоже хочется получить свою выгоду! А теперь подумай, что будет с твоим купеческим делом, если к нам в город придут русские войска? Разве им нужны будут немецкие купцы-посредники? Разве им будут нужны ты и твоя дочь? На потеху может они ещё оставят твою дочь, но ты им точно не нужен! Да они просто уничтожат вас всех, как саранча уничтожает посевы! Как ты этого до сих пор не можешь понять?!

– Я как-то об этом и не задумывался, господин бургомистр, – растерянно произнёс купец.

– Вот и подумай над тем, что я тебе здесь сказал, Фридрих, а заодно и со своей дочерью поосновательнее переговори! Я думаю, что она же не настолько глупа и должна в конце концов понять свою собственную выгоду! – голосом человека, привыкшего к полному повиновения, произнёс Хейнер и, уставившись своими холодными, водянисто-серыми глазами на понурившего голову купца, жёстким, ледяным голосом добавил. – А теперь ступай и к воскресенью жди меня к себе в гости. Я навещу вас с твоей дочерью сразу после богослужения. Я думаю, что за три дня ты сумеешь подготовить Марию к принятию правильного решения.

В воскресение, после полуденной мессы в Парадном зале Рижского замка собрались самые важные люди Ливонских земель: магистр Ливонского ордена Вальтер фон Плеттенберг, Архиепископ рижский Михаэль Хильдебранд и бургомистр города Риги Хейнер фон Зиберман. Между ними никогда не было особого взаимного пиетета и каждый раз при личной встрече они предпринимали попытки прощупать силы и возможности друг друга и понять намерения своего оппонента. Все они отчасти враждовали друг с другом и эту личную междоусобицу поддерживал и сам Римский Папа. Ему было выгодно, что Ливония была разделена на постоянно конфликтующие лагеря. Это позволяло ему чувствовать себя в большей безопасности. Старый, как мир принцип: «разделяй и властвуй» и здесь работал в полную меру. Но на этот раз вместе их свело отнюдь не желание вновь прощупать друг у друга мускулы, а их общая беда – московская угроза. Это было то единственное, что время от времени заставляло их объединяться. Постоянная угроза с востока раздражала их и в тоже самое время позволяла выбивать у Рима очередную финансовую поддержку. Сегодня эта опасность представлялась им всем троим настолько сильной, что даже совсем недавнее военное противостояние Риги и Ливонского ордена почти не сказывалось на внешнем миролюбии собравшихся. Бургомистр выглядел вполне радушным хозяином встречи и иногда даже позволял себе переброситься парой-тройкой ни к чему не обязывающих фраз с магистром Ливонского ордена. Сам же магистр, совершенно не стесняясь, почти что по-хозяйски разглядывал помещения Рижского замка, того самого, откуда его совсем недавно выгнали жители города Риги. В свою очередь бургомистр подмечал некую ностальгическую тоску во взгляде магистра и это согревало его сердце.