– Ну, грешница я настоящая. Хочешь сказать, что сначала надо было раскаяться? – в её голосе появилась злость. – И в чём же? Что папе престали давать бесплатные лекарства и купить я их могу лишь таким образом? Это бог наслал на него болезнь, чтобы испытать меня? Он не видит, что творится в моей душе и как я отношусь к тому, чем занимаюсь?

– М-м-м… Извини! Не думал, что… Я вовсе не собирался…

– Это ты извини меня. Не ты всё это устроил. Папа… он конечно же не знает, как я зарабатываю на лекарства. Думаю, он бы предпочел… умереть… если бы узнал. Или прибил бы меня, – девушка выскользнула из моих объятий. – Давай сядем.

Мы вернулись за столик. Как можно поддержать её, старательно уклоняясь от… сближения? И без того ощущал себя неловко. Никогда не говорил о разных… абстрактных вещах. Торопливо допил кофе и подозвал официантку рассчитаться. Как всё глупо и нелепо получилось.

– Спасибо, что согласился, – девушка положила свою руку рядом с моей. – Извини, что испортила тебе настроение.

– За это, точно можно не извиняться, – грустно хмыкнул я. – Оно у меня и так хреновое. Даже точнее, его вообще нет.

Выйдя из кафе, медленно прогуливались по улице среди спешащих по своим делам людей. Надо было что-то сказать. Поддержать, успокоить… В голове совершенно пусто. Как я могу поддержать человека, если сам не понимаю, что происходит и что с этим делать?

– Вот та форма, в которой ты ходишь. Это же пилотская форма? – спросила девушка, вновь неожиданно меняя тему.

– Да. В обычной жизни я лётчик.

Она покачала головой.

– Лётчики разные бывают. Я чувствую, что ты именно – пилот. Вот сейчас поняла, чего мне не хватало в жизни. Мне так и не встретился пилот. Всё было бы совсем иначе. Тогда я смогла бы взлететь, – снова ощущение, что она говорит о чём-то ещё. Какой-то смысл скрыт в этих словах.

– Пилотов не так мало, обязательно встретишь. Взлететь, ещё проще. Если передумаешь, скажи. Вместе полетим, – зачем я это сказал? Вместе? Зачем дурацкое обещание, которое не смогу выполнить?

Девушка посмотрела на меня, словно… Ожидала чего-то? Нет, не поцелуев и признаний! Чего-то… Ободряющей улыбки? Объятий? Слов понимания? Испугавшись, что могу быть понят… неправильно, я даже чуть отстранился.

– Спасибо за предложение, – равнодушно усмехнулась она. – Я уже привыкла сама справляться. Думаю, и с полетами сама разберусь.

Она лучезарно улыбнулась и ушла, не поцеловав меня даже в щеку.

Какая мудрая и деликатная девушка. Почему именно с ней я не встретился много лет назад? Пилоты ведь, сами по себе даже взлететь не могут. Им непременно нужны диспетчеры. Насчёт моей жены… пожалуй… она права. И насчёт того, что происходит вокруг. Идея… вот чего нас лишили! Пилотская форма… Она не просто была красивая! Она показывала, что её владелец честный, самоотверженный человек, готовый отдать жизнь за свою страну и свой народ. Как только она стала показывать, что ты нищеброд, не способный достойно прокормить, она лишилась своей привлекательности, не изменившись внешне. Сталевары, врачи, колхозники… не просто выполняли свою работу! Мы все были вместе! Мы двигались к чему-то лучшему, светлому… Потом убрали идею и народ развалился на отдельных людей…

Чёрт! Какой же я тупой! Куда она делась? Развернувшись, пробежал назад по улице, заглядывая в переулки и кафе. Я так увлёкся своими философскими рассуждениями и абстрактными страданиями! Она не могла сама сделать шаг! Не могла показаться слабой! Она ждала, когда… Я должен был понять! Крепче обнять во время танца, положить свою руку на её, когда сели за столик. Не надо поцелуев и обещаний! Просто показать, что рядом есть ещё кто-то! Показать, что она не одинока!