В 1910 году столичная художественная общественность наконец забила тревогу. И тут выяснилось, что и сквер, и решетка, по сути, бесхозны. Три ведомства – городские власти, причт Казанского собора и Ведомство учреждений императрицы Марии – претендовали на владение этим участком, но только в той части, что касалась получения арендной платы за устроенные там заведения. Наведение же порядка, открытие публике воронихинского шедевра, не говоря уж о его ремонте, практически никого из них не волновало…

Петербургские архитекторы, художники, историки призывали убрать безобразящие сквер постройки, снять с решетки доски и железные листы хотя бы к 100-летнему юбилею Казанского собора, который отмечался 15 сентября 1911 года. Безрезультатно.

Стали хлопотать, напоминая о другой знаменательной дате – 100-летии Отечественной войны 1812 года: ведь Казанский собор считался памятником ей. Но и эти торжества отгремели, а Казанский сквер все еще не был воскрешен. («Вандализмом» назвал эту ситуацию Г.К. Лукомский.)

Прошли годы. И наконец: «Говорят, что решен в положительном смысле вопрос об открытии решетки Казанского собора, окруженной разными павильонами». Это цитата из «Красной газеты» за 20 марта 1919 года. «Только недавно, по случаю исполнившегося 100-летия со дня смерти Воронихина, были сняты железные листы, которыми была покрыта решетка…» (Столетие это отмечалось в феврале 1914 года, но в тогдашних газетах об том освобождении решетки из «плена» я ничего не нашла.)

Однако из авторитетных изданий уже нашего времени известно, что сквер обрел свой первозданный вид только в 1930-е годы. В 1935 году установили там каменный фонтан работы Ж. Тома де Томона. (Кстати, «Красная газета» осенью 1934 года сокрушалась, что детали этого фонтана, перевезенного с Пулковского шоссе, уже «несколько месяцев» как «свалены в груду».)

Теперь этот сквер называется именем Воронихина…

Вот задачка для знатоков города: сразу ли вы узнаете место, что перед вами на снимке? Взгляните внимательнее: здание со шпилем, слева, – Инженерный замок.

Да, это – Марсово поле. Таким его обычно видели когда-то петербуржцы…

Хоть и написано о Марсовом поле немало книжек, а все равно отыщется в его истории что-нибудь не широко известное и любопытное для тех, кто ею интересуется.

Вот, например, зададимся таким странным вопросом – кому поле принадлежало? Странным для нас. Между тем, в свое время по этому поводу шли многолетние споры и даже тяжбы. Делили между собой Марсово поле и ссорились из-за него город и военные.

Изначально, впрочем, поле было владением, можно сказать, царским. В еловом лесу, росшем на этом месте, Петр I даже устраивал, по некоторым сведениям, торжества в честь Полтавской победы… Потом основатель града нашего повелел разбить в здешней местности огромный сад, и тот участок в нем, который мы и знаем как Марсово поле, был отведен в этом саду под зверинец (так свидетельствовал известный знаток истории Петербурга В.Я. Курбатов в одной из своих статей в журнале «Зодчий» за 1909 год).

О тогдашней «принадлежности» Марсова поля говорит нам и другое его название – Царицын луг.

Для военных парадов приспособили Царицын луг при Екатерине II. Тогда-то, вероятно, и окрестили его именем бога войны. Военные были весьма довольны парадным плацем: ровен, просторен, в центре столицы… Надо ли удивляться, что Александр I своим указом в 1823 году изъял Марсово поле из ведения города и передал его Ведомству военному.

Однако подарок оказался несколько обременительным. Праздничные парады, конечно, случались не каждый день, зато каждодневных забот требовало содержание громадного поля в порядке. Военное ведомство стало ношей тяготиться. И через пятьдесят лет, наконец, любезно предложило городу забрать Марсово поле обратно, упирая на то, что как раз в 1873 году уже другой царь, Александр II, разрешил городским властям устраивать на плацу народные гулянья.