ВАНЁК: (не понимает) Каво-о?

ГРИПУНЯ: Пушкин! Александр! Сергеич! Двести лет гению, а мы… всё материмся!

Швыряет в него костыли, одевается.

ВАНЁК: Каво?! Бабке скоро сто лет… Восемисть семь! Чего Пушкин-то? Может, она… вот, костыли отбросила!… А я ещё не выпил за это!

ГРИПУНЯ: Чего глохчешь-то?

ВАНЁК: А причина!… Бабаньку отпиваю!… Помирает1

ГРИПУНЯ: Она год помирает!

ВАНЁК: Во! Я и пью год!

ВАСЬ ВАСЬ: Без просыху!

ВАНЁК: Ну! Измучился!… Весь!…

ГРИПУНЯ: (вдруг мягко) Это нехорошо, Ваня.

ВАНЁК: Почему?

ГРИПУНЯ: Сопьёшься. А не помрёт?

ВАНЁК: Я ей не помру! Я ей, мля…! (кричит) Бабанька! Бабанька?! Нюрка?! Нюр?

Нюрка выглядывает из дверей.

НЮРКА: Чего орёшь-то на всю баню?

ВАНЁК: Бабанька пропала!

НЮРКА: Ды вон она на нижней полке лежит, крестится!…

ВАНЁК: А костыли чего?

НЮРКА: Залетела без костылей…

РАЙКА: (из-за неё) Она у вас ещё мотоцикл догонит!

НЮРКА: Вон, читала – спугнул кто-то. Давай!

Ванёк отдаёт костыли Нюрке. Вась Вась подходит к объявлению.

ВАСЬ ВАСЬ: Кто повесил? Место служебное… (хочет снять)

ГРИПУНЯ: (стучит по тазу) Василь Василич!… Людям повешено, людям и решать!

ВАСЬ ВАСЬ: На свет хотел… Ни хрена не вижу, буквы разбегаются. Ванёк, пока мамоны-то не залил, почитай.

ВАНЁК: (подходит, читает) «Объявление…» (всем) За то, что читаю, бутылка со всех! (читает) «Объявление. Тихояне!…»

НЮРКА: (из дверей) Кто-о?

ВАНЁК: (читает) «Ти-хо-я-не…» Ха-ха.. А ты как подумала?

НЮРКА: А кто такие?

ГРИПУНЯ: (нервно) Село – Тихое, мы, выходит, тихояне… Хутор – хуторяне, Тихое – тихояне! Ну, чего тут!?

ВАНЁК: (читает) «Объявление. Тихояне! Господа!…» О, мля, дожили! (продолжает) «Мы потомки не только своих предков, но и других. Наш общий предок – Пушкин Александр Сергеич! И хотя у него предок был Ганибал, но это было давно, так же, как мы все – от обезьян. Прошлой зимой у нас сгорела библиотека, по причине неотапливаемости и козла…» Эт ты, што ль, козёл?

ГРИПУНЯ: Для обогреву, дурында! Со спиралькой!

РАЙКА: Его-то спираль уж давно не фурычит, ха-ха!…

НЮРКА: Ну, уж прям тебе!… Эт у твоего, хромого…

РАЙКА: Да я про Грипуню, подруга!

НЮРКА: А-а… Попадёшься и пупком доймёт!

ВАНЁК: Хе-хе-хе… А у него и пупок на бюлютне!

ВАСЬ ВАСЬ: Тр-р-р! Понесли! Читай, давай1

ВАНЁК: (читает) «Осталась одна книжка под чайником – „Пиковая дама“. Закон физики спас её. Чайник был худой и протекал, а сырые вещи не горят. Пушкин – наш гений – не сгорел. Он был забытый и обмочен…» Чево-о?

ГРИПУНЯ: Промок! «Чево, чево»!

ВАНЁК: (продолжает) «… А остальные три тома – в труху! И что нам остаётся делать, когда ему двести лет, как украшению, а библиотека с его словом сгорела?…»

ВАСЬ ВАСЬ: Не пойму я, про што?

ВАНЁК: Постой, не дочитал ещё…

ВАСЬ ВАСЬ: Дык я с начала не пойму! Кто писал, скажи живьём?!

РАЙКА: Грипуня, чую… Грамотно больно!

ГРИПУНЯ: (выходит на середину) Я!

ВАСЬ ВАСЬ: Чего там в конце, а то я начало не понял? Начни сызна!

ГРИПУНЯ: Братцы! Девки! Народ! (падает на колени) Вымираем мы! Вон уж сколь развалин, да заколочено… А вить мы тоже – Русь! И к нам ещё дети заглядывают, хоть и через внуков… А што ж видют? Дичаем мы!… (плачет) И как же, если ни они, ни мы не услышим тут его слово?! И всему этому я виноватый! Я-а… (валится на пол)

РАЙКА: (запахивается в простыню, подхлдит) С пару да на пол… Раздетый-то! (поднимает)

ГРИПУНЯ: Пустите меня!… Пушкина спалил!… Оскопил всех!

ВАСЬ ВАСЬ: (помогает Райке) Причандалы застынут!

ВАНЁК: Коки-моки!…

ГРИПУНЯ: Весь трёхтомник сгорел… И не прозвучит в наших местах… «Какой светильник разума угас! Какое сердце биться перестало!…»

ВАСЬ ВАСЬ: Сажай на лавку… Щас мы его!… (водит над его головой руками) Спокойно! Спокойно!