Рядом со мной сидели недавние молодожены: дочь короля Изабелла со своим супругом Тибо Наваррским. Юная королева Наварры дразнила мужа: “Супруг мой, почему ты предпочел остаться со мной, вместо участия в турнире? Если бы ты только предупредил меня заранее, я бы выступила вместо тебя”.

Супруг покраснел и смутился, но было видно, что он был влюблен в свою жену и прощал все ее колкости.

Тем временем толпа простолюдинов собралась у краев поля и громко обсуждала рыцарские приготовления. Повсюду бродили торговцы и громко предлагали всякие безделушки, еду и эль. Смех и крики заражали остальных общим весельем.

Раздался звук труб, и в центр поля выехал герольд турнира. Он остановился перед трибуной, поклонился королю и громко выкрикнул:

– По изволению его величества Людовика, короля Франции, в сегодняшний день турнира пройдет меле – столкновение в котором все рыцари будут сражаться одновременно, разделенные на два враждующих отряда. Оставшиеся в строю участники турнира завтра продолжат соревноваться умениями в одиночных боях на копьях. Победитель турнира выберет королеву турнира и преподнесет ей венок. Кроме того, ему будет пожалован денежный приз в сто турских ливров. На третий день оруженосцы смогут помериться силами в бою на мечах, стрельбе из лука, метании копья и борьбе. Наиболее достойные в каждой дисциплине будут произведены в рыцари королем!

Оруженосцы с радостными возгласами побросали свои шапки в небо и принялись обниматься, возбужденно подпрыгивать и похлопывать друг друга, будто рыцарское звание было уже у каждого в кармане.

Герольд неодобрительно взглянул на молодых людей, но видя, что Людовик благосклонно улыбается, продолжил:

– А сейчас участники приглашаются совершить круг почета, чтобы отдать честь королевской чете и благородным зрителям, почтить славных жителей графства де Блуа, а также представить себя, свои доспехи и гербы. После этого рыцари с желтыми лилиями на повязках под предводительством барона Филиппа д’Аркура займут левую сторону поля, – герольд показал направление рукой, – а их соперники с серебряными повязками под началом Жана Бургундского расположатся на правой стороне.

Первым, сверкая доспехами, показался Филипп д’Аркур. Плюмаж из ярких перьев на серебристом топфхельмском шлеме, развивающийся плащ, сюрко поверх искусных доспехов, круглый щит, и даже попона, надетая поверх кольчуги на могучего коня, – все пестрело яркой желто-красной радугой фамильных цветов. И только на правой руке его виднелись лилии —знаки королевского отряда. Барона сопровождали трое пеших оруженосцев, которые несли запасное оружие и доспехи. Один воин особенно выделялся среди них. Он шел, переваливаясь с ноги на ногу, пригибаясь и распрямляясь вниз-вверх. Подогревая интерес к своему уродству, он презрительно улыбался, потрясая мечом и нарочно дразня толпу, которая удивленно указывала пальцами на его горбатую спину.

С противоположной стороны поля выехал его противник – Жан Бургундский, граф Шароле, чью голову прикрывал лишь кольчужный капюшон.

Диагональные желто-голубые полосы украшали каждую деталь одежды и доспехов графа, а также амуницию его коня, в гриву которого слуги красиво вплели ленты этих цветов. За своим повелителем гордо вышагивали статные оруженосцы-бургундцы, вооруженные до зубов, гордо неся его украшенный перьями шлем, гербовый щит и фамильный баннер-пеннонсо.

Оба предводителя съехались у середины ристалища и поклонились зрителям на трибуне. Запели трубы. Герольд начал формальное представление, выкрикивая имена и титулы. И, если граф радостно кивал и махал всем вокруг, то, мне показалось, что барон сквозь прорези своего шлема неподвижно смотрит исключительно в мою сторону. С усилием я заставила себя отвернуться и деланно рассмеяться какому-то замечанию графини де Блуа. Будущие соперники поприветствовали друг друга и направили коней по малому кругу – каждый к своей стороне.