– К пустыннику мы не подойдем.

– Не подойдем.

Повисло минутное молчание. Сарга обернулся к сбившейся вместе троице:

– Господин ла-Эль, кто-то из экипажа сможет рулить вагонетом без вас? Отвечайте точно и правдиво, как я и просил.

– Н-нет. Не смогут, выдохнул тот, смутно понимая, к чему идет дело.

– Шамиш, подойди ко мне…

– Нет! – прервал Саргу надсмотрщик, он – молодой асир. Закон запрещает, и я не позволю.

Сарга выругался, смотря своему надсмотрщику прямо в глаза. Их лица – пугающие и суровые – выхватывал из ночной темноты дрожащий свет фонарей.

– Ты же понимаешь, что лиллиец и так не в себе, прошипел Сарга. А нам нужно выбираться отсюда.

Багор, рыкнув, развернулся к машинисту:

– Господин Суму-ла-Эль, где находится схрон с припасами?

– В доме, едва слышно ответил валимит. Багор выругался.

– Даже будь они тут, объяснял Сарга, мы не сможем сдвинуться с места. Мы в западне.

– Детей и молодых асиров трогать запрещено. Не обсуждается.

Сарга скривился – сдерживать злобу он не умел и не хотел учиться:

– Хорошо, громила, будь по-твоему. Сипон! – помощник притих. Сипон, подойди ко мне.

– Прошу вас, взмолился Суму, возьмите меня. Они оба еще мальчишки.

Сарга безучастно отрезал:

– Да. И мальчишки вагонетами не управляют, господин машинист. Багор, приведи его сюда.

Сипон, как и все живое, понимая, когда ему грозит опасность, всхлипнул, пытаясь вскочить на ноги. Машинист, не выдержав толчка, завалился в песок. Углежог, зная, к чему все идет, хотел было встать на пути Багора. Но увидев его лицо, спасовал, сжимая кулаки в бессильной злобе. Гигант ловко поймал несущего несвязный бред юнца, сжав так, что тот почти исчез из виду в огромных ручищах. Потащил к алакилу. Вновь зазвенел колокол, обрываясь на пике звучания. Будто подтверждая необходимость готовящегося произойти кошмара, вагонет исчез. Затем внезапно появился на подъезде, истошно завизжал колесами, остановился и замер.

Юнец не пытался вырываться, лишь что-то бормотал. Багор встал перед Саргой, держа Сипона мертвой хваткой. Полукровка достал свой странный нож, глубоко воткнул острием в землю. Аккуратно начертил линию, образовавшую круг, оставил орудие торчать из тверди по левую руку. За границей круга установил фигурки Белых Львов так, чтобы четыре тени сходились в одну у его колен. Поднял взор на гиганта, сжимающего едва дышавшего лиллийца, достал второй нож.

– Я попробую найти то, что от нас прячут. Потом постараюсь найти того, кто прячет это от нас.

Багор кивнул. Его лицо, как всегда пустое, не выражало никаких эмоций. Сарга положил лезвие у своих колен в том месте, где тени от статуэток сходились в одну.

– Четверо следят за нами. Пятый кто? То добрый друг… Лиллиец рванулся из последних сил, Суму старался не смотреть.

Краснеющий от злости и отвращения к происходящему Шамиш выругался, отходя к вагонету. Сарга продолжал странным голосом, протягивая слова, будто пел детскую песенку:

– …Ключ лежит перед ногами. Впустишь в двери верных слуг?

Пятеро Белых Детей. Пятеро старых зверей…

Неуловимым движением он поднял с пола лезвие. Багор, как по команде, поровнял задубевшего от ужаса помощника машиниста лицом к лицу к Сарге:

– …Пять могил молчат за домом, полны доверху червей. Сарга повел острием черного лезвия по лицу плачущего лил лийца, начав свой кровавый маршрут на лбу у самых корней волос. Медленно, оставляя ту же округлую борозду, что оставил ранее на земле вокруг себя, он спустил острие к подбородку Сипона. Кровь, укрытая ночной темнотой, окрашивала лицо юноши в черный цвет. Лиллиец всхлипывал и мямлил, пускал слюни. Сарга аккуратно придерживал его, содрогающегося, свободной рукой, ведя ровную линию от подбородка вверх по левой стороне лица. Вот лезвие миновало ухо, дойдя до точки на лбу, откуда начало свой маршрут. Лиллиец, не выдержав боли и шока от происходящего, обмяк в стальных руках Багора. Кровь покрывала лицо юнца темнеющей маской. Теперь сам Сипон был похож на иллюзию, тварь из темноты.