Элиан почувствовал, как его сердце бьется быстрее. Он остановился перед первой дверью, ее поверхность была вырезана в виде древнего дерева, его корни вились по всему полотну, как извилистые тропы судьбы. Он коснулся двери, и перед его глазами возник мир. Он видел своего друга детства, стоящего на том самом месте, где они когда-то впервые встретились, на том мосту в старом городе, где началась их история. Элиан понял, что это был момент, который определил бы его жизнь, и всё, что он мог бы сделать, это вмешаться.

Следующая дверь была обрамлена кольцом светящихся знаков. Это были символы, которые Элиан видел в своих снах, таинственные и древние, но не имели ключа к их пониманию. Он открывает эту дверь и оказывается в самом центре революции, которая потрясала страну много лет назад. Он видит, как один из лидеров, его любимая наставница, готовится к решающему шагу – она собирается пойти на компромисс, который приведет к ужасным последствиям. Элиан понимает, что в этот момент нужно вмешаться, чтобы не дать ей сделать ошибку. Он меняет ход её мыслей, изменяя её действия и, возможно, сам ход истории. В этот момент он чувствует свою силу, мощь, способности менять судьбы.

Но не все двери были так однозначны. Следующая дверь была украшена зеркальными осколками. Они отражали не только его лицо, но и лица людей, которых он когда-то любил и потерял. За ней был мир, где его любимая, Аэлина, стояла на грани разрыва. Она не могла простить его за то, что он был вынужден уйти, чтобы спасти будущее. Элиан увидел момент, когда их отношения разорвались и понял, что мог бы сделать выбор, который бы изменил всё. Он знал, что может вернуть всё назад, но каждый выбор имел свои последствия.

Тот коридор был не просто длинным, он был похож на гигантский лабиринт, в котором он мог выбирать любой путь, но каждый путь нес в себе свою цену. Он стал осознавать, что, имея такую силу, он всё равно был в ловушке этих дверей, словно каждое действие порождало новые миры и новые события. И всё-таки Элиан был решителен, он знал, что каждое его вмешательство – это не просто изменение судьбы, а борьба за право сохранить гармонию, несмотря на всю неизбежность перемен.

…И снова рассвет.

Но не тот, что приходит после ночи. Это рассвет, что случается внутри – когда ты вспоминаешь то, чего не должен помнить.

Элиан стоял на вершине склона, и ветер играл складками его плаща, как будто пытался вырвать его из этого момента.

Внизу расстилалась долина, и он знал: стоит ему сделать шаг – и всё начнётся заново. Или продолжится. Или завершится.

Он не знал, который это цикл. Он пытался считать, раньше, когда ещё верил в смысл счёта. Теперь – просто чувствовал:

что-то изменилось.

Впервые за всё это время – он не был один.

– Ты тоже это чувствуешь? – прозвучал голос позади.

Женский.

Знакомый до боли.

Как голос из сна, который не вспоминаешь, но по которому тоскуешь всю жизнь.

Он обернулся.

И она стояла там.

Та, которую он должен был забыть.

Она стояла там, как будто никогда и не исчезала.

Те же глаза, в которых отражались закаты миров, забытых Элианом. Та же тихая решимость в позе, будто её тело помнило битвы, которых в этой жизни ещё не было.

Но в её взгляде – не просто знание. Не просто память.

Ожидание.

– Ты не помнишь меня, да? – спросила она мягко.

Элиан хотел ответить. Сказать, что не помнит. Что всё это – абсурд, наваждение.

Но язык отказывался.

Сердце билось в ритме, будто синхронизируясь с её присутствием.

– Я…

– Не спеши, – сказала она. – Всё вернётся. Мы не первые, кто проходит это. И не последние.

Она подошла ближе, почти неслышно. Ветер, казалось, расступался перед ней, как перед тем, кто уже не принадлежит только времени.