Хелен усмехнулась. Этот обжора с красной лохматой бородой не слыл ретивым почитателем церкви Светозарения, что не мешало ему, как и многим, приплетать деяния высших сил в свою жизнь.

Замок был сырой и пропах кислым пивом от погребов до гулкой металлической крыши. Принцессе выделили покои хозяина – самые лучшие, с большим камином и недавно обновлённым заклинанием против постельных насекомых.

– Фу! – сказала Беттина, оглядев комнату, обставленную в жёлто-коричнево-серой гамме, и сморщила носик.

Ведьма согласилась с характеристикой – возле очага стояли сапоги и валялись ножные обмотки, из-под кровати выглядывали рукава какой-то одежды, а из углов свисали остатки паутины, павшей в неравной борьбе с метлой.

– Девки, ну-ка за работу! – прикрикнула Хелен.

Девицы, побросав дорожные сумочки, шустро принялись наводить порядок. Хелен одобрительно кивнула: новая свита принцессы пришлась ей по вкусу. Провинциальные девчонки из нищих семей и прибирались всю жизнь сами, и платье могли подшить, а то и заштопать, и парадную причёску в походных условиях сделать. А то, что дурёхи молодые – так это поправимо, воспитать можно, при необходимости и хворостиной. Зеленоглазая и кудрявая Элеонора уже строила глазки рыцарям почём зря, пухленькая Долорес с мышиного цвета косами вела себя пристойнее, но на приказы ведьмы морщила нос, изображая благородную.

Ну да ничего, дорога долгая, ещё поймут что почём.

– Детка, зато кровать смотри какая!

Беттина присела на меховое покрывало, погладила его ладонью, потом с усталым вздохом откинулась на спину и уставилась вверх. Ложе и впрямь было гигантским, перины – пышными, балдахин – тяжёлым и не пыльным. Самое то, чтоб отдохнуть после тряски в карете.

– Жаль, что Бьорн так и не почитал мне. Может, на ночь?

– И думать не смей, – быстро возразила Хелен, оглядываясь – к счастью, девицы уже отправились обустраиваться в соседней комнатушке. – Ночью да в спальню к чужой жене – и за меньшее на моей прежней службе отправляли по доске прогуляться! Пожалей парня, тебе капризы, а ему отвечать!

Несколько секунд на личике Беттины отражались тягостные раздумья, однако Хелен знала свою подопечную как никто другой. Призыв к благоразумию и соблюдению приличий не значил бы ровным счётом ничего, но она всегда была доброй девочкой.

– Ты права, няня. Мне нужен сундук с одеждой и горячая ванна. Распорядись.

– Конечно, золотко. Служанки и я в покоях рядом, ночь проведёшь в тепле и на кровати.

Когда занесли вещи принцессы и привели собачонок, Хелен вышла и направилась к своему возку, взять кое-чего для хорошей ночи. Из сундука тихо поскуливал вампир:

– Я никогда не разогнусь… Мне нужна кровь девственника для суставов.

– Ну поди найди в отряде не охочего до баб мужика, – фыркнула Хелен, засовывая в узелок мешочек табака. – Я крышку не буду закрывать, скоро все разойдутся, сможешь размяться.

***

Дым из трубки завивался в красивые колечки и выплывал в открытое оконце комнатушки. Стужи Хелен не боялась, ей частенько было жарко, а вот набить трубку перед сном – это ритуал, неизменный, умиротворяющий.

Однако сегодня наглая летучая мышь нарушила спокойствие, ворвалась в комнату, едва не задев макушку ведьмы, ударилась об пол и превратилась в Теобальда.

– Так нечестно, – тут же пожаловался он. – Один на холоде, в ящике – это же грустно. Я решил немного прогуляться, раз вы все уже устроились.

Ведьма поперхнулась дымом и раздражённо закатила глаза.

– Поди прочь, гниль жаберная, спать пора, – цыкнула она.

– Хелен, не будь брюзгой, ты же не такая! – вампир присел на скрипучее деревянное кресло и извлёк из кармана книжонку, недавно отобранную у принцессы. – Я тут взял со скуки, у тебя на сундуках лежала. Ты только послушай. Это же просто невероятно!