– Настя! – тихо позвал он, хотя понимал, что она не услышит. Он продолжал искать её среди танцующих, зная, что время уходит, а Рождество приближается с каждым мгновением.

Утренний свет пробивался сквозь облака, окутывая задний двор дворца мягким золотистым светом. На земле ещё оставались лужи от утреннего дождя, отражая небо и мир вокруг в искажённых картинах. Паша, теперь полностью вписанный в свою новую реальность, стоял на краю двора, его шершавая шерсть слегка мерцала от солнечных лучей. Он наблюдал за группами дворовых собак, которые, словно крошечные воинства, боролись за достоинство и место в этой иерархии.

Четыре или пять псов резво носились по двору, их игривые рычания и лаяние сливались в симфонию, полную жизни и энергии. Паша ощутил, как в его груди поднимается что-то, что он не мог назвать – страх или любопытство? Возможно, и то, и другое. Он не принадлежал этому миру, и это знание давило на него, как тяжёлый камень.

– Эй, новенький! Что ты здесь делаешь? – раздался насмешливый голос. Это был крупный дворняга с вырванным ухом, который, казалось, занимал в этой стае ведущее положение.

Паша, собравшись с духом, поднял голову. Он пытался представить себя смелым и независимым, как эти псы, но его внутренний голос шептал, что он не сможет соответствовать их требованиям. Отправившись на встречу к группе, он понимал, что нужно сделать шаг вперёд.

– Я не собираюсь с вами драться! – воскликнул он, веря, что его слова могут быть восприняты всерьёз.

Собаки остановились, их глаза блеснули недоверием. В воздухе повисло напряжение, как натянутая струна. Затем последовал смех – глухой, грубый. Это был смех стаи, и в нём чувствовалась угроза.

– Ха! А ты и не знаешь, что к чему, да? У нас здесь свои законы, новенький! – произнес другой пес, более мелкий, но не менее дерзкий. Он обошёл Пашу, как будто проверяя, не слаб ли тот.

Паша почувствовал, как его сердце заколотилось. Он не знал, как действовать, и, возможно, этого не должно было быть. Он всего лишь хотел дружбы, но вместо этого наткнулся на их недоброжелательность. Собаки начали сближаться, и он понял, что им не нравится его присутствие. Его старания были тщетны.

Тревога охватила его, и он, не раздумывая, развернулся и побежал. Ноги сами несли его прочь от угрожающих взглядів. Он мчался по двору, чувствуя, как ветер свистит в ушах и как пыль поднимается за его хвостом, оставляя позади все сомнения и страхи. Он мчался к углу двора, где лужи ещё не успели высохнуть, и, проскочив по ним, оставил за собой лишь брызги.

Собачий смех остался позади, но внутри Паши не утихали сомнения. Он врезался в кусты, прячась от прочих. Там, среди листьев и веток, он почувствовал себя в безопасности, но не мог избавиться от мысли, что он не просто собака – он был Павлом Алексеевым, пионером, мечтающим о справедливости и дружбе. Однако сейчас, в этом мире, он был лишь чужаком.

«Что делать дальше?» – бурлил в его голове вопрос. Он не мог просто оставить всё это и вернуться в свою прежнюю жизнь. Он должен был найти своё место, но как? Паша знал, что нужно действовать, и в какой-то момент он вспомнил о Насте. Её добрые глаза, её смех – это было то, что давало ему надежду. Он вдруг понял, что если не сможет вписаться в собачью стаю, то должен найти другую семью, ту, где его примут таким, какой он есть.

Набравшись смелости, Паша выбрался из своего укрытия и снова двинулся в сторону, где остались другие собаки, но теперь он знал, что нужно быть осторожнее. Он не мог позволить себе снова оказаться в ситуации, когда его просто оттолкнут.