– Я буду с тобой, – сказала она, и в её голосе была такая уверенность, что Паша почувствовал, как его печаль немного отступила. – Мы вместе справимся со всем, что нас ждёт.

В этот момент за окном раздались звуки – шум шагов, разговоры слуг, но на кухне, в маленьком мирке, созданном из тепла и дружбы, они были вдвоём, и этого было достаточно. Паша почувствовал, что, может быть, он не потерян окончательно. Возможно, его новая жизнь только начинается, и он не один в этом странном, запутанном мире.

Настя потянула Пашу за собой, и они покинули небольшую кухню, наполненную мягким светом ламп и теплом готовящейся пищи. Дворец, казалось, дышал неутомимой энергией. За стенами, где они находились, раздавались голоса слуг, мимо проходили тени людей, занятых своими делами. Но для Паши этот мир казался не столь сказочным, как он ожидал. В воздухе витал запах пыли и старых камней, а стены, хоть и украшенные позолотой и бархатом, не скрывали следов времени – трещин и потёртостей, которые говорили о том, что даже в этом великолепии есть свои заботы и тревоги.

– Вот, смотри, это наша комната, где мы храним все нужные вещи, – Настя остановилась у двери, которая вела в маленькое помещение, заваленное посудой и тканями. Оно было не так уж и велико, но здесь царила своя атмосфера: запах свежего хлеба, звучание шуршания тканей, которые Настя бережно складывала.

Паша пытался сосредоточиться на её словах, но его мысли метались. Он чувствовал себя как в клетке, где каждый звук, каждый шаг лишь усиливал его чувство подавленности. Он не понимал, как ему вести себя в этом новом мире, где всё казалось так непривычно. Его лапы шлёпали по полу, и каждый шаг отзывался в его голове, как громкий удар колокола.

– Здесь я помогу тебе освоиться, – продолжала Настя, и на её лице блестели искорки оптимизма. – Ты скоро привыкнешь. Это наш дом, не бойся!

«Наш дом», – думал Паша, но в его сердце возникала тоска по прежней жизни, по тому, что он знал. Ему хотелось закричать, пожаловаться на свою судьбу, но он лишь смотрел на Настю, пытаясь найти в её глазах хоть каплю надежды.

– Я не знаю, как быть… Я не собака! – думал он, чувствуя, как его собственные мысли разрывают его изнутри. Он смотрел на Настю, пытаясь передать ей все свои переживания, но в этом мире, полном слов и жестов, его внутренний крик оставался невидимым.

Настя заметила, как его глаза потемнели от страха и непонимания. Она наклонилась ближе, чтобы посмотреть на него, и её рука мягко коснулась его шерсти. В этот момент мир вокруг как будто замер, и Паша ощутил, как её тепло проникает в его сердце.

– Мы вместе справимся со всем, что нас ждёт, – произнесла она уверенно, и в её голосе была такая сила, что Паша почувствовал, как его печаль немного отступила. Он прижался к ней, и это было так естественно, что ему казалось, будто они давно были друзьями.

– Пойдём, покажу тебе, как выглядит зал, где проходят балы, – сказала Настя, вставая и потянув его за собой. Они прошли по длинному коридору, стены которого были украшены портретами людей, чьи лица отражали разные эпохи и настроения. Вокруг раздавались шёпоты и смех, но в этом шуме Паша чувствовал себя изолированным. Каждый звук, каждая нота казались ему слишком громкими, слишком резкими.

Когда они подошли к залу, Настя приоткрыла дверь, и Паша увидел, как свет ламп отражается от блестящего пола, создавая иллюзию движения. Зал был полон людей: кто-то танцевал, кто-то разговаривал, а кто-то просто наблюдал. Но, несмотря на шум и веселье, в воздухе витала некая напряжённость, словно все присутствующие знали, что под этой бесшабашной атмосферой кроется мрак и страх.