– Тянуть не будем. Свяжитесь с США и Китаем. Пусть их структуры тоже займутся гостем.

– А как же фора? – неожиданно возмутилась Кира, – вы говорили, у нас есть немного времени.

– Мы всё равно связаны по рукам и ногам и можем лишь ждать, пока звездолёт не приблизится к Марсу, – Юрий Сергеевич потянулся к коммутатору, но моя дочь проявила свойственную ей настойчивость:

– Так давайте и подождём хотя бы полчаса, а уж потом растрезвоним о пришельцах миру.

– Она права, – вступилась за Киру Жанна, – риск минимален, зато есть вероятность джекпота.

Я почувствовала, что ситуация выходит из-под контроля, и пресекла все дальнейшие обсуждения вопроса:

– Хорошо. Ждём ровно полчаса. А пока… Что там у нас на Марсе?

– Научно-исследовательский комплекс, десять человек персонала. Мы активировали секретный канал связи, но есть неудобство – слишком большая задержка.

– Чёрт! – я покопалась в своих знаниях по астрономии и догадалась, что между планетами сейчас далеко не минимальное расстояние, – выходит, они будут действовать на свой страх и риск, невзирая на наши распоряжения?

– Увы, мы не в состоянии координировать их действия, – помрачнел Юрий Сергеевич, – более того, Марс-37 запрограммирован так, что в случае угрозы будет стрелять на поражение. Впрочем, как и любая другая станция защиты.

– Да, я помню, – мне захотелось взять кирпич и швырнуть его в висевшую перед нами голограмму, – но это фактически будет объявлением войны! И не кому-то, а инопланетной цивилизации!

– Давай без паники, – министр посмотрел на часы, – пока наш гость не проявляет никакой агрессии.

– Вот только он летит прямиком на Марс. И вряд ли догадывается, что там есть защитный периметр. Кстати, скажи… А почему мы засекли его в непосредственной близости от планеты? У наших радаров ограничение два миллиона километров?

На лице Юрия Сергеевича отобразилось такое напряжение, что я догадалась – мой вопрос снова попал в десятку.

– Радары тут ни при чём. Мы могли бы обнаружить звездолёт и раньше, но он, словно в сказке, появился из ниоткуда.

– Телепортация? Маскировочное поле? Прыжок через гиперпространство? – я перечислила всё, что пришло мне в голову.

– Юля, остынь. У нас нет возможности проверить твои гипотезы. Просто прими как факт наличие у них недоступных на Земле технологий.

– И что в итоге? Ощущение полной безнадёжности перед лицом всемогущего противника? – я зажмурилась, пытаясь упорядочить свои мысли, – да, и ещё… Юра, тебе не снилось ничего необычного?

Министр не сразу принял моё любопытство всерьёз, и какое-то время над столом висело молчание.

– Нет, – наконец, честно признался он, – меня вообще редко посещают видения.

– И слава богу, – я снова открыла глаза и обнаружила, что прошло уже четыре минуты. Время таяло, ручьями стекая в прошлое, но в сводках с Марса менялись только цифры.

– Может быть, ты позвонишь папе? – в голосе Киры всё отчётливее звучали нотки страха, – он же вообще не догадывается, что происходит.

Я вздохнула. Мне очень хотелось поговорить с Антоном. Вот только Лондон находился по ту сторону открытого нами фронта, и мой звонок стал бы подарком для спецслужб Великобритании.

– Не сейчас. Сначала уладим проблемы мирового масштаба, а уж потом перейдём к семейным вопросам.

Дочь явно не обрадовалась моему вердикту. В её глазах я прочла желание продолжить спор, наплевав на всё, что происходило в мире. Но вышло иначе. Прозвучал короткий звуковой сигнал, и зал управления превратился в улей. Техники разбежались по компьютерам, а Юрий Сергеевич застыл посреди этого хаоса подобно статуе, неподвластной самому времени.