Со пшеничною косой!
Слышишь, сердце бьётся звонко,
От волненья сам не свой…
Ручеёчком речь струится,
Благородный вечно вид.
Хороша ты, мил‐царица,
Как же образ твой пленит!
Вся опрятна, аккуратна
И в ученье хороша,
Красотою вся занятна,
Не злобивая душа.
Ты тиха на переменах
И степенна не в пример,
Голубая кровь что ль в венах?
Пред тобою ж как я сер…
Вот тебя и сторонюсь я,
А коль рядом, то молчу…
Мне щипок с того, как гуся.
Вот судьба мне и свечу
Ставит об упокоенье…
Как охота всё смотреть
На тебя, красы свеченье,
Уничтожив страха плеть!
Как желаю, чтоб ты знала
О пыланье чувств моих!
На меня, хотя бы мало,
Взгляд бросала нежный, лих.
Поняла бы вдруг страданье
Сердца пламенной души,
Не бросала на закланье.
Ну догадливость вспуши!
Надо мною лишь не смейся,
Это тяжко мне терпеть…
Как к тебе стремлюсь же весь я!
Это будет, верь мне, впредь.
Хорошо бы было вместе
Нам по жизни всей пройти
Вопреки подножкам бестий,
Что всегда есть на пути.
Говорил и говорил я
Ей, но только про себя,
Придавал мечтам всем крылья,
Сквозь реалии гребя.
Ясно, то не о хозяйстве
Иль картошку как варить,
А совместное чтоб счастье
Было в всю‐то страсти прыть.
Чтобы видеть ежечасно,
Любоваться всей красой,
Что в ней, ведь она прекрасна
С изумительной косой!
Слушать реченьки мотивы,
Что‐то новое найти
В ней, ведь страсти так бурливы!
Ну надежду освети,
Ввек она не чахла чтобы
Да не сгинула во прах,
Без тебя, моей зазнобы,
Мне не жить во весь размах,
Что всю жизнь я одиноко
Буду горестно брести,
Погрузясь во мрак глубоко,
Буду тенью, не в чести…
Догорю, как будто спичка,
Стану скрючкой углевой,
Будет с горем страшным стычка,
Вмиг расправится со мной.
А пока я одурманен
Чудо‐чувствами всерьёз,
Неответными, в тумане,
То страшнее ярых гроз…
Вот домашние заданья
Сделать чётко не могу,
Ведь претят тому страданья,
Спотыкаюсь на шагу,
Ничего вокруг не видя,
Лишь большущие глаза…
На тебя я не в обиде,
Не рождаю в этом зла,
Ибо это всё во мне лишь
И раскрытия боюсь,
Вдруг ты в грязь меня поселишь,
И насмешка, будто гусь,
Ущипнёт твоя жестоко!
Будет горе вмиг вдвойне,
То удар коварный рока.
Вот‐то радость сатане,
Сотворил что пакость снова,
Душу горем совратил!
Сникла вон её обнова,
Быть уж в счастье нету сил…
Но всё ж чувствами живу я,
Ведь клокочут и бурлят,
Вижу коль тебя вживую,
Как же в сей момент я рад!
Вмиг замечется душа‐то!
Чтобы скрыть то, вон бегу,
Взор понуря виновато…
Но о том всем ни гугу!
Сам нашёл сию отраду,
Что парил, летал вон вдаль!
Ощущал всерьёз усладу…
Тем свою нашёл печаль.
С нею не с кем поделиться,
Успокоил, приласкал
Чтобы, радости зарница
Осчастливила б в накал.
До чего же ты приятна!
Всех собой затмила вон.
Восхищаться уж попятно
Не могу, и то закон.
Всё в тебе‐то отличалось
От девчонок всех подряд,
Не пойму – какая жалость! —
Но чему‐то был всласть рад.
Вспомнил, вычитав из книжек:
Это женственность твоя
Зародилась без припрыжек,
Диво дивное тая.
Нарождалась ведь особа,
Будет женщиной потом,
Что на вкус такая сдоба
И хозяйка в новый дом.
Вот решил с того задачку,
На вопрос нашёл ответ.
От всех чувств не лезу в спячку,
Тяга к ней стремит свой след…
Потому и необычность
Вида милой, стати всей,
Замечательная личность!
Но я мучаюсь сильней:
Не по мне красотка эта.
Сердце, биться прекрати,
Неужели песня спета,
Смолкнув вдруг на полпути?
Не в его ведь это воле,
Радость, горе – всё несёт,
Страсти пышут боле, боле!
Лиза сладкий ведь сам мёд.
Я влюблённая же пчёлка
В этот дивнейший цветок,
Видит в нём что много толка,
Он цвести же не не мог,
А приветливо, нектарно
Каждый раз её встречал,
Вот и жизнь с того их парна,
Развесёлый карнавал!
Только я вот весь без взятка,
Ведь цветка я ввек не шмель,
Потому‐то мне не сладко,