Но, он не понял, взревел как бык и снова полез на меня.

При малейшей возможности бейте в корпус – учил нас тренер, – правильный удар в корпус имеет больший эффект, чем неправильный по тыкомке.

И я встретил его левым по печени. Получилось годно – Саньку скрючило, он разевал рот и сипел что-то про половой акт со мной и моей матерью. Вот про маму, он зря! Я на скачке, саданул ему левым крюком в челюсть, и сразу правым в висок.

На этом драка закончилась, едва начавшись. Коленки у Джуры подломились и он, как куль с дерьмом, свалился мне прямо под ноги, так что пришлось его перепрыгнуть, чтоб не упасть. Нокаут в чистом виде. Тренер говорил, что правильный удар, это не когда противник отлетает, а когда падает на тебя. Так что я все сделал правильно. Надо признать, башка у Саньки оказалась крепкая. Он не вырубился, а, оставшись в сознании, возился на зассаном полу туалета, размазывая по разбитой роже кровавые сопли. Вставать не пытался, то ли, опасаясь добавки, то ли ноги не держали, зато все угрожал невнятным после нокаута голосом, обзывал пидором. Дались ему эти гомосексуалисты?

– Сам ты пидор! – сказал я и, не удержавшись, плюнул на его беспомощную тушку. Обернулся к Пистону с Бесом, которые пучили глаза из другого конца туалета. Помогать своему боссу они не пытались, знали меня не первый год.

– Попал ты, Полоз! – испугано сказал Бес, – ты знаешь на кого полез? Ты зарамсил с серьезными пацанами!

– Тебя уроют и бокс твой не поможет, – добавил Пистон, – не жить тебе Полоз! Молись, теперь!

– Поугрожайте еще, шакалье! – сказал я и сделал резкое движение в их сторону, они испугано шарахнулся. – Еще посмотрим, кому тут жить, а кому нет. Пойдем, Костян, отсюда.

* * *

Второй час мы бесцельно шлялись по тротуарам. Костик все нудел что-то извиняющееся, но я его не слушал, жизнь моя прибрела серый оттенок неопределенности. Домой идти не хотелось. Вообще ничего не хотелось. Сильно саднили костяшки пальцев разбитые об Санькин калган. Горячка драки давно прошла, а с ней и победная эйфория. Это в запале можно крикнуть: «Посмотрим, кому жить, а кому нет!» А на деле, что я смогу один против уголовной шушеры?

Подкараулят вечерком где-нибудь в темном переулке или подъезде. Хорошо если просто отмудохают, а то ведь спокойно могут порезать или вовсе завалить. Особенно если правду говорят про Санькиных родственников-драгдилеров. Пообещают кумарному нарику дозу, тот, кого хочешь, зарежет. И нет мне срока давности, не забудет Джура такого оскорбления пока живой.

Слушай – пришла мне в голову шальная мысль – а может его грохнуть? Подумал и самому смешно стало, тоже мне супергерой. Тем мы, нормальные люди и отличаемся от этих урл – они могут нас грохнуть, а мы их нет. Ну, разве что в порядке самозащиты. Иначе сами враз станем такими же, как они.

Да, влип я братцы, по самое, что называется, не балуй. К кому идти, у кого просить помощи?

– Давай пойдем в ментовку и заявление накатаем! – опять завел свою шарманку Костик, ему было стыдно за свое поведение во время драки, – так, мол, и так… тебе угрожали убийством… а я подтвержу. Выступлю, значит, свидетелем.

– Дурак ты Костян, хоть с виду похож на умного. Когда угрожал? Кто угрожал? Школьные товарищи? Так можно каждого второго хватать и сажать, кто тебе во время ссоры в школьной столовой, из-за булочки, пообещал глаз на жопу натянуть. Если уж на то пошло, это Джура имеет полное право на меня заявить. Я ж его отоварил, а не он меня. И свидетели у него имеются.

– Да он не станет! – испугался Костик.

– Сам знаю, что не станет. У него другие методы.