Сильные ноги девушки уже спускали этих двоих по лестнице, хоть она и сделана крутой, спуск оказался прорезинен, а значит, убедительно безопасен. Когда ребята оказались на этаже, девушка поняла, что уже прозвенел отбой, но, видимо, эти двое его не услышали. Комнаты закрыты, и детей в коридорах быть не должно, так что без вопросов она пошла с Женей на руках в свою комнату. Этот парниша словно с каждым шагом пробирался в ледяное, жёсткое и грубое сердце бесстрашной. Он ломал камень и садил на нём траву, все слова и даже эти объятия заставляли этих двоих чувствовать себя так, словно они самая настоящая семья.

Эти двое уже пришли к комнате Амелии, на которой красовалась надпись «Не входи, тварь, а то убью», но когда она повернула ручку, сразу было ясно, что кто-то тут был. Девушка открыла дверь ногой и тихо вошла, отпускать Женю желания априори не было, а войдя и включив свет, Ами увидела. Её взгляд упал на открытую книгу, которая до того была закрыта, закрытые окна, хотя через это окно она полезла на крышу, а там и чердак, где встретила нового друга.

Женя уже мысленно перешёл со сливочного сыра к воде. А вода холодная. Наверное, приблизительно 53° по Фаренгейту. Странно, что даже в сорокаградусную жару вода такая холодная. Но она чистая, и в ней приятно купаться после того, как сильно обгорел на солнце. Особенно весело там купаться в полночь, когда яркий полукруг месяца отбрасывает белые блики на воду. Нырять туда в одежде и выпрыгивать через пару-тройку секунд с истеричными воплями: «БЛЯТЬ, ХОЛОДНО, ПИЗДЕЦ!». А остальные смеются и тоже прыгают. А после вся компания сидит у костра и пьёт слишком крепкий и горький чай, от которого вяжет во рту. А запах? Щекочущий нос запах ржи. И почему ржи? Почему не пшена? Но ведь пахнет рожью! Может, где-то там далеко целое поле ржи? А зачем поле там? Для хлеба? Саша, верный друг и товарищ, достаёт из рюкзака буханку хлеба и ножик. Удивительно, но хлеб ржаной. Удивительное совпадение? Тогда совпадение крайне удачное! Может, это хлеб из той ржи, запах которой ветром приносит к этому берегу?.. Это было бы так здорово! Один из компании принёс мягкое печенье с мёдом. Вернее, оно только называется печеньем. Печенье же по правилам постоянно жёсткое, твердое. А это мягенькое, как хлебная мякоть. Странное печенье. И вкус странный.

Слова девушки дошли до мальчишки поздно, когда тот уже размяк в полудрёме, и Женя, не обратив на них внимания, уснул. Амелия увидела, что Женя уснул, и потому уложила паренька на собственную кровать. Бесстрашной было сладко смотреть на него, и руками укрыла потеплее, поцеловала в лоб и принялась читать записку на столе, в которой осталась подпись. У неё потекли слёзы, а сердце сжалось ужасной болью. – Ты здесь. Я тоже тебя люблю. – Но, вытерев слёзы, она устроилась спать рядом с Женей, обняв его и прижав к себе. Голоса в голове шептали о том, как всё странно, вроде вот Ами лежит в постели с мальчиком, а её вторая половинка спит где-то там в своей кровати, жалостливо плача о любви. На этих мыслях она уснула тоже.

Сон снился чудесный, в нём были собраны все счастливые моменты ещё юной жизни, которых было не так много, девушка словно окунулась в озеро воспоминаний: первая встреча, которая оказалась близка к драке, но встретившийся взгляд лицом к лицу заставил два сердца удариться одновременно, после чего бунтарки прекратили спор… Первый разговор, который состоялся под лестницей того жуткого интерната, о страхах и голосах. Как Амелию сопровождала девушка до психиатра, держала за руку во время приёма таблеток… Каждая паническая атака, взгляд и действия, где рядом стояла неформальная особа… Первый поцелуй и первые тёплые слова вслух… Дни, когда приходила разноглазая и вступалась за Амелию, с обещаниями убить за любое грубое слово… Предложение руки и сердца, когда в Амелии что-то изменилось, когда она осознала, что наяву, а не во сне не одна… А потом последняя ссора, когда красноволосая собрала вещи и уехала… Девушка проснулась, глаза к этому моменту наполнились слезами.