– Никас, хочу предложить вам отгадать, какие из рисунков нарисовали дети, а какие – профессиональные, взрослые художники.

– Могу вам сказать одну вещь – все дети рождаются гениальными. Их начинают учить и этим только портят. Взрослый может рисовать хуже, чем ребенок.

– Ну, вот посмотрите, кто это нарисовал? Ребенок или взрослый?

– Ну-ка, ну-ка… Это может быть и взрослый человек, который не особо умеет рисовать.

– Ага! На самом деле это нарисовал Николай Гончаров, когда ему был один год и два месяца. Талант?

– Да.

– А здесь?

– Сложно сказать, но скорее всего ребенок.

– Точно. Нарисовал ребенок, и ему 11 месяцев.

– Какое испытание для меня.

– А это?

– Боюсь обмануться, но это тоже нарисовал ребенок.

– А вот и нет. Это рисовала взрослая женщина пятидесяти лет.

– Что вы говорите? Как удачно!

– Да, это американская художница Элен Франкенталер. И последнее испытание. Чья картина?

– Это рисовал взрослый человек.

– Да, взрослый, только не человек, а бурый медведь. Эта картина висит в музее города Хельсинки. Медведя зовут Юусо. Можно заглянуть в интернет и посмотреть.

– Ну, если осьминог предсказывал счет на футбольных матчах, то почему медведь не может рисовать? Я вообще считаю, что это особый мир – животный. И там тоже есть свои абстракционисты. Многие художники, в том числе и Пикассо, и Кандинский, говорили, что в творчестве нужно опуститься до уровня ребенка. То есть вообще забыть обо всем, что ты знаешь, при этом, конечно, сохраняя внутреннюю культуру, интеллект. И тогда на подсознательном уровне рождаются образы. У животного, конечно, интеллекта нет, но он свободен. И слоны рисуют, и дельфины, у меня даже есть рисунок дельфина.

– Многих родителей волнует вопрос, как разглядеть талант в ребенке? Некоторые боятся, что пропустят искру или что ребенок занимается не тем. Что вы посоветуете?

– Насколько я знаю, в Древней Греции детей заводили в комнату, и они сами выбирали себе игрушки: кто-то к мечу тянулся, а кто-то к кисти. И потом им давали уроки по тому предмету, к которому они проявили интерес на подсознательном уровне. Еще важен темперамент: сангвиник, холерик и так далее. У каждого своя внутренняя организация, своя структура мышления и восприятия этого мира. Это все правильно. Но иногда нужно обучать детей насильно.

– То есть показывать им, что они могут двигаться в какую-то определенную сторону?

– Ну как… Ребенок не хочет ничего. Он не хочет учиться, он хочет гулять.

– И его надо заставить?

– Так или иначе, мы все равно заставляем его выполнять какие-то определенные функции – одеваться, заниматься зарядкой, есть.

– А кто ваш талант первым разглядел?

– Наверное, педагог по рисованию в школе. Он видел, что я помогаю отличницам, которые не умели рисовать, но при этом сам не успеваю выполнить задание. Однако все равно ставил мне хорошую оценку, говорил: ты вообще художник по жизни. А я мечтал быть пиратом, поваром, летчиком, садовником, кем угодно, только не художником. Я как-то не представлял себя художником, хотя школьные стенгазеты оформлял именно я.

– Родители поддерживали?

– Родители не заставляли и не мешали, они просто жили. Кормили нас, мама, как я говорил, пела, папа что-то выпиливал, делал какие-то игрушки. Они своим примером показывали нам, что нужно быть человеком, личностью. Не ковырять в носу, когда ты один. Это было очень важно, и у нас никому ничего не запрещалось. Конечно, мама переживала, почему старший брат, которому восемнадцать лет, не пришел ночевать, но в том, что касалось наших занятий, ограничений не было, мы все сами развивали. Один увлекся рисованием, другой пошел в музыкальную школу, и никто не мешал.