– И до сих пор себя ругаю за это, – все еще твердо сказал Ризонян. – Вы застали меня врасплох, в тот момент, когда любой ученый становится ранимым и думает вовсе не о благе, ради которого начал что-то создавать. Мне так хотелось провести испытание машины, что я слишком мало задумывался о безопасности девочки, которая ни о чем не подозревала.

– А вот я была уверена, что вы с блеском справитесь, иначе не обратилась бы к вам, – улыбнулась Дана, которая села на диван у стены. Теперь между ней и собеседником не было стола, выполняющего роль непреодолимой преграды.

Ризонян нахмурился и покачал головой.

– Я не понимаю, зачем вы продолжаете настаивать и почему вы дважды обращаетесь ко мне из-за одной и той же девочки?

Дана загадочно улыбнулась.

– У меня, как и у вас, есть свои секреты. Могу только сказать, что у меня есть причины присматривать за Катариной, – волшебница изящно положила ногу на ногу, облокотилась о спинку дивана и продолжила. – Вы знаете, кто такая ведунья?

Ризонян удивленно приподнял бровь.

– Не уверен, но кажется, ведуньи как-то связаны с магией времени.

Дана кивнула.

– Ведуньи и пророки – самый сильный класс провидцев. Они бессмертны, способны видеть не только будущее, но и прошлое и настоящее. Моя подруга Авива Колох – ведунья, и у нее было видение касательно Катарины, из-за которого я к вам и обратилась.

Ризонян подпер рукой подбородок, задумчиво помолчал немного, затем произнес.

– И что конкретно от меня требуется?

Дана мгновенно приободрилась, победно улыбнулась и произнесла.

– Будьте готовы совершить небольшое путешествие. Вам предстоит встретиться с правнуком.

Корнееву было нелегко запугать и заставить делать то, чего она не хочет. В один из первых дней в школе Оля оказалась в центре переполоха в столовой, когда, купив себе обед, уселась за стол, занимаемый обыкновенно Викторией и ее бандой.

Катя и Володя неуверенно подошли следом. Блёскин скривился.

– Идем отсюда быстрее, пока нас не увидели.

Оля только хмыкнула.

– Ты просто не знаешь, – осторожно произнесла Катя. – Это место Виктории. Мы тебе про нее говорили. Нам здесь нельзя находиться.

– Кто тебе такое сказал? – возразила Корнеева. – Столовая – общественное место, ученики имеют право занимать любой свободный стол. Я буду сидеть здесь и вам советую поступить так же, а то вы стали в проходе, чем нарушаете общественный порядок.

Володя качнул головой и протянул:

– Вроде бы логично, не поспоришь.

Мальчик сел рядом с Олей и быстро набил себе рот листьями салата, отчего стал похож на большого и довольного хомячка.

– Шажись, шего ты еще штоишь? – произнес он, обращаясь к Кате, которая переминалась с ноги на ногу и внутренне сжалась.

Девочка села, хоть и с опаской, она постаралась справиться с содержимым своей тарелки как можно быстрее.

– Это еще что такое? – недовольный голос за спиной они услышали, когда уже почти справились со своими порциями.

Ребята обернулись и увидели Викторию с Марьяной и несколько крепких мальчишек. Володя мгновенно прекратил работать челюстями, Катя отодвинула от себя тарелку с остатками еды, так как мгновенно потеряла аппетит. Только Оля продолжала невозмутимо есть булочку с маком и запивать ее компотом.

– Вы сели на наше место, – недовольно сказала Марьяна.

– Странно, не заметила здесь никакой таблички, – даже не посмотрев на говорившую, произнесла Корнеева.

Виктория прищурилась, ее щеки вспыхнули, губы дрожали. Она схватила со стола пустую тарелку и со всей силы ударила ее об пол. Катя и Володя вздрогнули. Корнеева слегка отклонилась в сторону, чтобы осколки ее не задели.