Карета уехала, ворота закрыли – значит главная проблема двора решена и, как говорится – с плеч долой!

Явно – что секретно от чужих посторонних глаз полковник увозил жену с детьми. Предполагали – уехала и Ольга – Наташина мама – ведь между провожающими её не было. Дворовые всё видели, всё знали, всё предполагали, но дворовые – они же свои люди!

Карета на самом деле направлялась в город Ростов, а там будет видно куда дальше! – Наверно маршрут был расписан.

И здесь начинается всё интересное. Хотя жена полковника и предупреждала каретника, что нужно постараться, без поломки, но тот сукин сын, ослушался. Уже через десять вёрст лопнула рессора. Благо рядом стояло несколько вроде бы цыганских кибиток, а у них всегда есть разные железки. За умеренную плату нашлась и рессора, так что поломку, хоть и повозились, но устранили на трассе. Не успели проехать ещё километра три, как вылетел шворень из гнезда куда вставляют дышло. А без шворня никак – подвижное средство не управляемое! Начались поиски шворня на дороге под факелы. – Всё в пустую!

На счастья, попалась встречная карета, ехавшая из Ростова в Новочеркасск, явно из гостей, потому, что все были в изрядном подпитии, лезли ко всем целоваться, заглядывали внутрь кареты, чтоб поцеловать сидящих в ней. Хоть оттуда слышался отчаянный визг, но поцеловать кое кого удалось! В конце-концов у ямщика, тоже изрядно пьяного, ругающего на чём свет лошадей своих, что в гостях хватили лишнего и стали как без шворня неуправляемые – приобрели запасной шворень. Для чего то у него был – запасной.

Дальше доехали без дополнительных приключений до железнодорожной станции города Ростова. Женщину, всю укутанную в цветной платок с двумя детьми, тоже укутанными в платки, посадили в литерный вагон на поезд следовавший из Ростова в Армавир. Потом, не теряя времени, пустились в обратный путь.

Карета теперь была пустая и не требовала излишней помпы, тем более, что было утро, то как-то сразу оказались без надобности и факельщики, и все эскортируемые казаки.

Вместе с каретой прибыл только есаул Терёхин – любимец полковника, два рядовых казака – совсем молоденькие паренька и не совсем старый старшина. Остальные казаки отпросились у есаула, чтоб в Ростове потолкаться. Есаулу были даны такие полномочия.

В десять часов утра есаул Терёхин, командир эскорта, доложили полковнику, что операция по отъезду жены прошла успешно. Полковник поблагодарил Терёхина и уехал в полк.

Но, ещё до приезда кареты обратно, к полковнику со слезами на глазах попросился каретник. Он держал в руках новую рессору и сбивчиво объяснял, что именно эту рессору он поставил на карету… и вдруг она оказалась в хламе мастерской, а старой рессоры нет! И что всё такое… даже видела жена полковника – она может подтвердить! Полковник подумал, почесал затылок и сказал —

– Ладно, любезный, ступай… разберёмся…

«Жизнь теперь должна пойти, пусть немного новым, но своим чередом уже без семьи полковника» – думала Аглая Петровна и… ликовала.

Полковник в день отъезда не стал задерживаться на службе, и даже раньше по времени, чем всегда, приехал домой. Он был немного встревоженный. Он гадал – «Революционеры» в полку выяснились, а значит отсеялись… и уже сидят в каталажке, а не толкаются по Ростову! Кто же остался дома?

Ладно, он решил не пороть горячку, чтоб не спугнуть полковых заговорщиков, а над домашними творчески поработать…

На второй, после отъезда, день, по прибытию домой он в своём кабинете нашел запечатанное письмо. Горничная сказала, что нашла его у ворот и принесла в кабинет, потому, что на конверте написано: «Полковнику Дончаку лично».